Книга Тайны Пантеона, страница 112 – Марина Суржевская

Но если стариков и обманула улыбка Августа, я видела скрывающуюся за ней тьму.

Передышка закончится.

А потом… потом придется двигаться дальше. Совсем скоро.

Но черт возьми! Пусть это будет не сегодня!

Не в день, когда мы поженились. Даже если эта свадьба фальшива, как личина Ванды, поедающей руками блюдо с непроизносимым названием, я не хотела портить ее тяжелыми разговорами.

– Пожалуй, иногда скучаю. Есть один человек, которого я хотел бы увидеть. – Мое сердце сжалось, когда Рэй ответил. И вдруг забилось сильнее от мысли, что он назовет имя какой-нибудь девушки. Вдруг захочет подразнить, подражая моей выходке с крысенышем?

– И кто же это?

– Брайн. Хотя наставник дал ему имя Иларий, по имени святого. Больше десяти лет мы с ним делили комнату в семинарии Духа.

– О, – разжала я сжавшийся кулак и посмотрела на него с удивлением. – Значит, этот Брайн-Иларий был твоим лучшим другом?

– Мы все дружили. В Семинарии проживали в основном беспризорники, сироты или дети из слишком больших семей. Иларий не помнил своих родителей. Наставники семинарии заменили ему всех. Да, пожалуй, он стал моим лучшим другом. У него была удивительная способность влипать в неприятности.

– Ага, это тот самый ученик, который расхаживал без штанов?

– Это он, – осветилось воспоминаниями лицо Рэя.

А я так ясно представила себе мальчишек в сутанах, которые распевали псалмы и учили молитвы, но оставались детьми, мечтающими о печенье и приключениях.

– И где он сейчас? Этот Брайн-Иларий, вечно влипающий в неприятности?

– О, надеюсь, теперь он Брайн-Иларий благополучный, – хмыкнул Рэй. – Получил назначение в одну из духовных школ в западном экзархате. Очень хорошее место, о нем многие мечтали.

– Но не ты, – провела я пальчикомпо краю стакана. – Ты собирался на границу. Где с одной стороны чернеют пески Равилона, а с другой – пустоши, за которыми живут язычники. Верно, тебе не давала покоя слава твоего друга и ты решил влипнуть в неприятности по полной.

Август рассмеялся.

– Никогда не смотрел на это с такой точки зрения, – с трудом успокоившись, выдавил он. – Может, так оно и было. Мне всегда нравилась в Брайне его легкость. Он попадал в переделки, но его это совершенно не волновало! Удивительная стойкость Духа. И кстати, большой потенциал, он получил браслет, как и я. И даже собирался праздновать вместе со мной, но в тот день заболел. Я до сих пор благодарю за это Истинодуха.

Мы помолчали. «Клевер и роза» врывалась в наше настоящее, даже когда мы этого не желали.

– А твой наставник? Где он сейчас?

– На заслуженном отдыхе. Он стар, Кассандра. И происшествие со мной сильно подорвало его здоровье.

Я вспомнила круглолицего старика, который выкрикивал слова из Писания, пытаясь остановить рождение разрушителя.

– Для него это был большой удар, – тихо сказал Август. – Потрясение. В тот день наставник даже перепутал слова молитвы, а ведь он знает их лучше, чем свое имя. Когда… когда все началось, реальность вокруг меня словно размылась. Но я помню, как меня поразило, то, что наставник читает прошение о защите совершенно неправильно… А потом все стерлось. Последнее, что я помню, – это ты Кассандра. Твои глаза. И то, как ты пыталась защитить меня.

Я сглотнула сухим горлом. Не думала, что он видел это. А он видел…

– Десерт? – спросила веселая официантка, и мы дружно кивнули, пряча друг от друга смущение.