Книга Эхо Равилона, страница 75 – Марина Суржевская

– Мы просто хотим убраться подальше от этого города и пустыни! – не сдержалась Джема. – Мы хотим вернуться домой! И нам плевать на все ваши разборки и даже на Оазис! Отпусти нас!

– Хотите моей милости? А что взамен?

– Взамен?

Мадриф улыбнулся, показав ровные белые зубы. Я нахмурилась.

– И чего же ты хочешь?

Он неуловимо повел посохом, и тело Джемы прошило солнечное пятно. Я напряглась, но рыжая лишь удивленно моргнула.

– Кувшин без вина, – пробормотал мужчина. – Бесполезная медь.

Еще одно движение, и такое же пятно полетело в меня. Вот только в отличие от Ржаник я сполна ощутилаего прикосновение. Да меня словно лягнула в грудь лошадь! И не только меня! Силой отдачи нас с Мадрифом разбросало в разные стороны.

В очередной раз поднимаясь, я порадовалась, что в этой комнате так много ковров. Пустынник уже был рядом и, внезапно схватив мой подбородок, сжал, всматриваясь в глаза.

– А вот твоя сердцевина крепче алмаза. Это ты ходишь в Оазис, – пораженно выдохнул он. Темный глаз блеснул неожиданной радостью. – Вот кто нужен мне! Алмаз.

– Убери лапы, – рявкнула я, вырываясь.

Мужчина хмыкнул и отступил.

– Я принял решение, путницы. Вы останетесь здесь, пока не отработаете свою свободу.

– В каком это смысле отработаем?

– Ты, Медь, – ткнул он пальцем с выкрашенным золотой краской ногтем в Джему, – пока займешься женскими делами. – Брови рыжей поползли вверх, и мужчина уточнил: – Уборкой или стиркой, не знаю, что вы там делаете… Будь послушной и получишь еду и воду. Ты, Алмаз, – повернулся он ко мне. – Ты… добудешь в Оазисе то, что я скажу.

– И с чего ты взял, что мы будем слушаться? – мрачно буркнула я.

Тонкая золотая капля сорвалась с посоха, пронзила тело Джемы и исчезла. Девушка тихо вскрикнула, прижала ладонь к груди.

– Это золотое зерно, – улыбнувшись, пояснил пустынник. – С каждым днем оно разрастается в теле, словно росток, пускает корни, выпускает стебель и листья. Крепнет. И разрывает плоть. Сначала лишь ранит, но с каждым днем мощь зерна увеличивается. Однажды росток становится деревом. Прекрасным деревом, выросшим из живого тела. Медь станет хорошим деревом, я буду пить вино, сидя в его тени.

– Ублюдок, – не сдержалась я, и Мадриф рассмеялся, словно я сделала ему комплимент.

– В тебе, Алмаз, зерно не прорастет, твоя сердцевина его не пустит. Возможно, ты даже сумеешь сбежать. Но Медь останется у меня. Ведь без моего Солнечного Перста ей не выжить, – приподнял посох пустынник.

Я в бессильной ярости сжала кулаки. Ржаник побледнела, но в глазах ее тоже плескалась злость.

– Добудешь мне сокровище Оазиса, и я вас отпущу, – закончил пустынник. – Заберу солнечное зерно и даже отправлю с вами сопровождающих до границ пустыни. А пока вы мои… ну скажем, гостьи. Все ясно?

– Ясно. И раз уж мы у тебя в гостях, предоставь нам чистую одежду и новую обувь, – указала я на свои развалившиеся от ядовитой слизи туфли. – Еще мы хотим есть и пить.

– Твоя дерзостьвеличиной с солнце, Алмаз. Но ты получишь, что просишь. А сейчас уйдите. – Он бросил быстрый взгляд на проем окна, завешанный тяжелой тканью. Сквозь бархат не пробивался ни один луч света, но я чувствовала – наступает рассвет.

Молчаливая прислужница снова появилась в комнате и поманила нас за собой. Поплутав по узким коридорам, мы оказались в другом помещении. Ковров здесь было меньше, зато подушек и шелков больше. У стен стояло несколько столиков, в центре плескалась в квадратном бассейне темная вода. А еще здесь были девушки – не меньше десятка! Полуобнаженные темноглазые красавицы сидели на подушках или лежали в покрывалах. Одна играла на неизвестном мне инструменте, тихо и мелодично подпевая. Наше появление оборвало мелодию, пустынные чаровницы обернулись с одинаково недовольными лицами.