Книга Эхо Равилона, страница 139 – Марина Суржевская

– А сейчас жив и довольно бодр, – я подула на ложку, отправила суп в рот и одобрительно хмыкнула. Стряпчий и правда весьма неплох!

– Случайность.

Я прожевала кусочек хлеба и хмыкнула. Случайность? Вот уж не думаю… Я вспомнила летучую мышь, оживленную Августом, и имя древнего божества, произнесенное женщиной из восточного экзерхата. Шадо-ахру… так она сказала. Тот, кто держит в руках жизнь и смерть.

– Скверна лишь разрушает, все это знают.

– Или все ошибаются, – я доела суп и лепешку, промокнула губы и милостиво кивнула Мальве, разрешая принести чай и печенье. Задумчиво посмотрела на дрожащего от счастья Василия. Мужчина даже не пытался вернуться к ужину, похоже, встреча с его божеством потрясла бывшегофинариума. – Разрушители – это редкость, Август, и их истинную природу не изучила даже Ассамблея ученых. Просто потому, что это запрещено. Кстати, раньше я не задумывалась почему, принимала как должно привычный порядок вещей. В Империи мы считаем скверну безусловным злом, а вот в Оазисе ее используют во благо. Там вообще все… иначе.

Я нахмурилась, размышляя.

– Пожалуй, мне все-таки надо поговорить с Амандой. Разрешишь?

– Кассандра Вэйлинг спрашивает разрешения? – Август мял в пальцах кусочек теста, и я снова покраснела, засмотревшись на его руки. И какого демона этот мужчина так притягивает меня?

– Кассандра Эттвуд, – тихо поправила я, и он вздрогнул. – Или ты забыл?

– Разве это возможно? – Он положил смятый хлеб и осторожно коснулся кольца на своем пальце. А потом посмотрел на мою ладонь, где тоже блестел тонкий ободок. – В горе и радости. Если ты захочешь.

– А ты? Ты захочешь?

В его глазах мелькнуло удивление, словно вопрос оказался для Августа полной неожиданностью.

– Но я весь твой, Кассандра. Навсегда.

Он сказал это так легко и просто, словно озвучил истину, в которой странно и нелепо сомневаться. Август не тот, кто играет чувствами, не тот, кто бросается словами. Его навсегда – от первого взгляда до последнего вздоха. И даже потом…

И от понимания этого у меня защипало в глазах. Гостиная исчезла, растворяясь в его глазах. Я замерла, ощущая лишь одно желание – уйти. Я хочу наконец получить поцелуй своего мужа.

Но я не успела, дверь хлопнула, и с криком: «Кассандра, вот ты где!» – ко мне устремилась Джема. Она плюхнулась на стул, рядом сел нескладный парень в серой рясе. Взгляд его бледно-голубых невыразительных глаз прилип ко мне с таким вниманием, что стало слегка неудобно.

Август с видимым трудом отвел от меня взгляд и вздохнул.

– Мой друг по семинарии, Брайн, – представил он. – И моя жена, Кассандра.

Я увидела глаза Джемы – удивления в них не было. Хотя сама Ржаник заметно напряглась при виде Августа. Я ее понимала: наверное, непросто взять и осознать, что ты сидишь рядом с тем, против кого недавно сражалась. Хотя Равилон сильно изменил наше отношение к миру и даже скверне, но прошлые привычки трудно просто так отпустить. Губы Джемы побелели, а кулаки сжались. Август отвернулся, а мне захотелось, чтобы и Джема, и этот парень-церковник куда-нибудь провалились.Как и все остальные в этой гостиной. Надо было остаться в запретном крыле, под навесом из живых ветвей. Остаться и наконец получить свой поцелуй!

Но я заставила себя улыбнуться, хотя больше всего хотела просто плюнуть на приличия и уйти. Джема выглядела такой напряженной и испуганной, что стало ее жаль.