Книга Полукровка, страница 209 – С. И. Вендел

Судьба, возможно ли это — мог ли это быть тот следопыт? Или другой, посланный главой клана, который купил ее?

Лицо Кьярана вытянулось, и он снова посмотрел на труп с новым ужасом.

— Черт, — пробормотал он, потирая рот. — Отвези ее домой. Я должен рассказать Дарроу о случившемся.

— А как же Орек? — спросил Коннор.

— Он пошел назад, — сказала Сорча онемевшими губами.

Это было единственное, что имело хоть какой-то смысл.

И почему исчезла голова, чисто отрубленная у основания черепа? И порезы, его испачканная рубашка. Вчера он сражался с этим орком и победил. Он сделал все это, подготовился к уходу, привел себя в порядок и вернулся в дом к своей паре. Чтобы провести с ней последнюю ночь.

Он прощался с ней.

У Сорчи скрутило живот, она оттолкнулась от Коннора и, пошатываясь, направилась к дому. Ее братья были рядом, чтобы взять ее за руки, и она позволила им увести себя.

— Он пошел назад, — снова сказала она, ни к кому не обращаясь. Самой себе.

По мере продвижения на юг Орек начал заставлять себя есть и урывками спать. Это замедлило его продвижение, но он не хотел повторять ошибки Сайласа. Он должен быть отдохнувшим и готовым, когда наткнется на охотничий отряд.

Поэтому он запихивал еду в рот, не чувствуя вкуса. Он проспал самые темные части ночи, завернувшись в меха, которые все еще слабо пахли его парой. И она снилась ему.

Сорча лежала без сна в течение череды туманных дней и ночей. Она не знала, сколько из них прошло, знала только, что провела их одна, в постели, которая не должна была быть холодной, с сердцем, которое не должно было быть разбито.

Но оно было разбито.

В конце концов ее слезам пришел конец, Даррах слизывал их с ее лица, и вместе с ними исчезло всякое желание вставать с постели.

Вместо этого она погрузилась в свои страдания и горечь.

Ее семья приходили один за другим, чтобы попытаться вытащить ее. Младшие были слишком расстроены, чтобы открыть дверь, вместо этого окликая ее с другой стороны, но Коннор, по крайней мере, не боялся ее. Наконец он проскользнул в ее комнату, развел огонь и сел, чтобы рассказать ей о прогрессе, которого он добился с новой кроватью. Вскоре после того, как она попросила его, он начал мастерить новый каркас, но рассказал ей, как Орек тайно помогал ему, желая научиться работать по дереву и сделать для нее что-нибудь самому.

— Это не действия человека, который хочет уйти, — сказал он.

Но Сорча была непоколебима, ее губы скривились от горечи, и в конце концов Коннор отступил.

Она позволила огню, который он разжег, погаснуть.

Когда ее мать спросила, спустится ли она к ужину, она промолчала.

Когда ее отец попросил ее, пожалуйста, выйти и позволить ему увидеть ее, она промолчала.

Когда Кили умоляла ее прийти и почитать ей сказку, она молчала.

Потому что Сорче нечего было сказать. Что она могла?

Он ушел.

О, конечно, у него были свои причины, да. Он отбился от того орка, защитил их всех от угрозы, о которой они ничего не знали. Он, должно быть, думал, что опасность была еще больше, что каким-то образом он мог ее остановить.

Сорчу не волновали его причины — он бросил меня.

После всех его обещаний, всех его заверений в том, что пара — это на всю жизнь. Он вернулся к ней той ночью, зная, что оставит ее.

Лжец.

И она позволила себе поверить, что все будет по-другому. Что он, наконец, останется, потому что она этого хотела, достаточно сильно хотела его. Она знала, что ему было трудно интегрироваться в здешнюю жизнь, она знала, что он изо всех сил пытался найти свое место, но она думала…