Книга Полукровка, страница 157 – С. И. Вендел

Орек слушал с легкой улыбкой на губах, задерживая взгляд на каждом месте, которое она указывала. То, что он здесь, на ееместе, переполняло ее сердце радостью.

Мне не терпится показать ему все.

Они обогнули высокую гряду валунов, усеянную нацарапанными рисунками и случайными каменными скульптурами, и у Сорчи перехватило дыхание.

Чуть впереди, на лугу рядом с домом семьи Брэдей, прислонившись спиной к дереву, сидела ее сестра Блэр и читала. Их младшая сестра, Кили, бегала кругами вокруг нее и дерева, распевая бессмысленные стишки, чтобы побудить Блэр погнаться за ней.

Темно-русые кудри Кили взметнулись,когда она в следующий раз обогнула дерево, и затормозила в траве. Откинув волосы с больших глаз, она ахнула.

— СОРЧА!

Блэр подняла взгляд.

— Сорча! —взвизгнула она, и затем обе девушки бросились к ней.

Тяжесть спала с ее плеч, и Сорче потребовалось мгновение, чтобы понять, что с нее снимают рюкзак. Орек держал его за лямки, выражение его лица смягчилось, когда он сказал:

— Иди.

Лицо Сорчи расплылось в широкой улыбке, давая волю слезам, которые она сдерживала с первых дней путешествия на север. Они хлынули из ее глаз, когда она побежала к своим сестрам.

Они набросились на нее своими маленькими телами, возбужденно визжа и заливаясь слезами. Из носа Кили уже текло, лицо стало красным и влажным от слез, но Сорче было все равно. Она упала на колени и позволила Кили уткнуться ей в шею, девочка икала от рыданий. Другой рукой Сорча обхватила Блэр, изо всех сил прижимая к себе обеих сестер.

Девочки гладили ее по волосам и прикасались к лицу, снова и снова спрашивая, действительно ли это она, где она была, почему оставила их.

— Тебе нельзя уходить! — причитала Кили, вцепившись в плащ Сорчи своими маленькими кулачками, как будто она снова попыталась бы уйти, если бы та не держалась.

— Я знаю, мне жаль, — успокаивала Сорча. — Но я вернулась к тебе так быстро, как только смогла.

На другом конце луга с грохотом распахнулась тяжелая входная дверь, и Сорча подняла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как разлетелся мамин фартук, когда она выбегала из дома. Она обвела пытливым взглядом луг, прежде чем заметила девочек, навалившихся на Сорчу.

Эйфи взвизгнула, такого звука Сорча никогда раньше от нее не слышала, ее руки затрепетали в воздухе.

— Сорча! — воскликнула она. Она уронила половник и кастрюлю, которые держала в руках, и побежала нчереза луг, крича через плечо:

— Кьяран! Кьяран,это Сорча!

Прошло всего одно мгновение, а затем Эйфи обхватила лицо Сорчи ладонями. Сорча вдохнула полные легкие знакомых запахов матери: сахарной пудры и меда, лимона и лаванды. Ее руки были сухими и дрожали, кудри были собраны на макушке лентой, и Сорче показалось, что седины стало больше, чем она помнила.

Эйфи провела руками по лицу дочери, как будто хотела убедиться, что она реальна. Сорча не упустила ни новых морщинок, залегших под глазами матери,ни темных полумесяцев, обрамлявших их.

— Мама, — выдохнула Сорча, ее сердце было так полно радости и облегчения, что стало больно.

Лицо Эйфи сморщилось, а затем она оказалась на земле со своими дочерьми, обнимая их, пока они плакали.

— Сорча, Сорча, моя дорогая, — лепетала она, покрывая влажными поцелуями лоб Сорчи.

Все, что она могла сделать, это держаться, когда ее семья присоединилась к рыдающей куче на лугу. Следующими вышли Калум и Мэйв, потрясенно посмотрев друг на друга, прежде чем кинуться посмотреть, в чем дело. Прошли годы с тех пор, как Сорча видела Мэйв взволнованной, но даже ее надменная сестра с облегчением упала на землю, обнимая Сорчу.