Книга Полукровка, страница 133 – С. И. Вендел

Сорча застонала, приоткрыв глаз, и увидела маленькую мордочку Дарраха у своего лица. Его усы щекотали ей щеки, когда он шарил вокруг ее головы, пытаясь заставить ее двигаться.

— Прости, бурундук, — прошептала она, — я добралась сюда первой.

Она заснула на груди Орека, прижавшиськ ней щекой. Несмотря на то, что у Дарраха была корзина, которую он быстро перерос, любимым местом, где Даррах любил вздремнуть ранним утром, по-прежнему была грудь Орека.

Она понимала ее привлекательность. Это было теплое совершенство, нежная кожа и мужской аромат.

Когда покусывание за ухо не заставило ее пошевелиться, Даррах защебетал и фыркнул. Звук был так похож на тот, который издавал Орек, что Сорче пришлось сдержать смех.

Недовольно ворча, Даррах пополз дальше, втиснувшись между ее макушкой и подбородком Орека. Сорча ухмыльнулась, погладила его по хвосту, пока он пыхтел, устраиваясь поудобнее.

Орек все это время спал, его грудь мерно поднималась и опускалась. Даже во сне его рука время от времени поглаживала ее по спине, теплые пальцы тянулись к ней и крепко прижимали к себе. Она запечатлела поцелуй на его коже, впитывая его запах и тепло.

Дарраху не потребовалось много времени, чтобы снова заснуть, и Сорча последовала за ним в дремоту, слишком уютную, чтобы встать и встретить рассвет.

Орек удовлетворенно слушал потрескивание огня, чувство счастья поселилось в груди так остро, что почти напугало его. Он держал в своих объятиях все самое дорогое для него в мире, защищая силой своей спины.

Он сидел перед их вечерним походным костром, Сорча сидела у него между ног и прислонилась к его груди. Даррах игриво катался у нее на коленях, борясь с ней за кусочек сушеной моркови.

Енот был в три раза больше, чем когда они нашли его под тем деревом, и он становился сильнее день ото дня.

Орек не особо трудился учить его быть настоящим енотом и предполагал, что теперь вернуть Дарраха в дикую природу будет невозможно. Ну и хорошо. Он бы не рискнул держать животное в клане, не тогда, когда Калдар и другие с легкостью причинили бы ему боль, чтобы навредить Ореку. Но теперь он не думал, что сможет расстаться с маленьким зверьком, настолько привык к пушистому весу на своем плече.

Он, безусловно, никогда не смог бы отказаться от женщины, прижавшейся к нему и смеющейся над выходками щенка.

Орек немного подтянул ноги, а руки сжал крепче, просто чтобы притянуть их обоих еще ближе. Он зарылся носом в волосы Сорчи, целуя ее ухо и вдыхая ее аромат.

Как же все изменилось за несколько дней.

Он вышел из той пещеры другим мужчиной, не тем,что вошел в нее, — и это было гораздо большее, чем просто удовлетворение своей похоти. Он вышел на солнечный свет неодиноким мужчиной, тем, чей мир изменился. Сорча была не просто дорога для него, теперь она была центром его жизни. Как бы он ни помог ей, доставить ей удовольствие было важнее всего.

Ему нравилось думать, что в этом отношении у него все в порядке: содержать ее в сытости, тепле, безопасности и удовлетворенной — это было для него огромным удовольствием.

Теперь он думал о том, как быть с ней.

Сердце его замирало от надежды, когда оно было полно ею, и он не мог даже подумать о том, чтобы расстаться с ней. Сколько бы дней ему ни оставалось до того, как они доберутся до ее дома, Орек был полон решимости доказать, каким хорошим партнером он может быть.