Книга Кузнец, страница 190 – С. И. Вендел

Эйслинн надеялась, что со временем женщина увидит в этом возможность, а не наказание, чем это должно было казаться сейчас. Пенсия, положенная служащим уровня Бренны, была более чем щедрой, и та могла распорядиться ею как угодно. Эйслинн позаботится, чтобы у неё было всё необходимое для новой жизни.

Но своего решения она не изменит. Она больше не могла доверять Бренне, а в эти первые, уязвимые дни её правления ей были нужны люди, на которых можно положиться.

Глаза Бренны блестели от яростных слёз, когда она нанесла последний удар:

— Ты разбиваешь мне сердце. Сначала твой брат, теперь ты, — она покачала головой с неверием. — После всего, что я сделала…

Ты и правда сделала так много.

Эйслинн с трудом сглотнула ком в горле:

— Сегодня я оденусь сама, а завтрак мы возьмём в столовой. Пожалуйста, возьми время для себя.

Сжав губы, Бренна сделала реверанс и вышла, громко хлопнув дверью.

В спальне повисло тягостное молчание, а в груди Эйслинн застрял осколок вины. Она пыталась стряхнуть это чувство, но острая боль не отпускала.

Шорох с кровати привлёк её внимание — Хакон поднялся и подошёл к ней. Поцеловав в лоб, он обнял её.

— Стоит ли нам беспокоиться о ней? — мягко спросил он.

Эйслинн поняла намёк. Было бы разумнее объявить Бренне о своём решении послеразгрома Джеррода — нельзя исключать, что шателен не совершит чего-то глупого из-за обиды. Однакоона ответила:

— Я распорядилась следить за её передвижениями. Пусть она и любит моего брата больше, но сейчас она бессильна.

— Возможно. Но всё же предупреди капитана Аодана.

— Так и сделаю. Просто… — Эйслинн подняла голову, глядя ему в глаза, чтобы он видел её твёрдость: — Мне не понравилось, как она вторглась в наше пространство. Она всегда использовала стыд как оружие, но нам не за что стыдиться. Это ей должно быть стыдно за свою предвзятость.

Уголок губ Хакона дрогнул в ухмылке.

— Вот она какая, моя грозная пара. С тобой лучше не связываться.

Она не чувствовала себя такой, но его слова успокоили ноющее сердце. Впереди ждали трудные решения и перемены, но она справится. Ведь теперь у неё есть он.

Со вздохом Эйслинн прижалась к его тёплому телу. В грядущие дни эта поддержка понадобится ей как никогда.

Последующие дни превратились в странную смесь мучительного ожидания и лихорадочной подготовки.

Двор замка заполнился горожанами, кухни и кладовые работали круглосуточно, чтобы накормить всех. Магазины закрылись, мельницы, кожевни и пивоварни остановили работу, рыночные лавки опустели. Многие учились самообороне у гарнизона, другие помогали в городских и замковых кузницах.

Печи дымили наравне с кухнями, превращая сталь и железо в наконечники для стрел и щиты. Одни проводили дни, чистя морковь и картофель, другие — затачивая колья.

Эйслинн переполняла гордость, видя, как сплотился её народ. Даже перед лицом угрозы люди не роптали. Они объединились, и их стойкость лишь укрепила её решимость.

Они также принимали высокого полукровку рядом с ней.

Конечно, слышались ропот и даже враждебные выпады против их союза. Но это оставалось лишь шёпотом, и по мере того как проходили напряжённые дни, вид Хакона рядом с ней перестал быть чем-то необычным.

Эйслинн опиралась на своего кузнеца, надеясь, что народ видит — он никогда не дрогнет. Он вкладывал все силы в укрепление гарнизона и замка, работая бок о бок с другими дундуранскими кузнецами, когда не сопровождал её. Он отдавал пот и кровь, защищая Дундуран, его наследницу и его жителей — и люди это замечали.