Книга Кузнец, страница 180 – С. И. Вендел

По залу прокатился шёпот. Губы Эйслинн приоткрылись от изумления.

Она и не думала просить иных воевать. Алларион предложил свой меч, но остальные… они пришли в Дарроуленд в поисках мира.

И они согласились…

Эйслинн вглядывалась в дорогое лицо Хакона, и в животе заныла тревога.

— Что ты сделал? — прошептала она. Страхи материализовались, когда его выражение стало мрачным.

— Я отдал им свою землю. Теперь они — землевладельцы, как и многие здесь собравшиеся, и принесут вам клятву верности. Они будут сражаться.

Он продал свою землю. Ту самую — с лугом и скалистым выступом, где собирался построить кузницу. Куда мечтал увести её, прижать к земле и любить среди весенних цветов.

Он отказался от неё. Ради неё.

Новые слёзы покатились по её щекам, и Эйслинн даже не пыталась их сдержать.

Его обычно непроницаемое лицо впервые дрогнуло. Он наклонился вперёд, прошептав:

— Пожалуйста, не плачь, виния. Видеть твои слёзы для меня пытка.

Эйслинн покачала головой, наконец доставая из кармана платок.

Крошечный лоскуток быстро промок насквозь, пока Хакон продолжал:

— Я мастер-кузнец и буду работать день и ночь, чтобы вооружить твоих солдат. Когда придёт время, я сам встану в их ряды. Что бы ты ни решила сегодня — я буду сражаться за тебя, миледи. Мой народ тоже.

Эйслинн выдохнула дрожащим дыханием.

— Моя преданность, моя сила, моё сердце — всё уже принадлежит тебе, каким бы ни был твой выбор. Взамен я прошу лишь тебя. Мне не нужны титулы или положение — только быть рядом. Стать твоей парой, мужем, отцом твоих детей, если пожелаешь. Больше мне ничего не надо в этом мире. Только ты, виния.

Её зрение расплылось от слёз. Эйслинн стояла на помосте одна, но он вдруг казался таким высоким — будто она балансировала на краю пропасти. Возникло ощущение падения, хотя она не двигалась, а сердце застряло в горле.

Он предлагал решение сразу для всех угроз — Джеррода, Баярда, жизни в одиночестве.

Он дарил ей всё, чего она желала — самого себя.

Последствия неизбежны. Их путь не будет прямым или гладким. Но они пройдут его вместе — и этого Эйслинн было достаточно.

Она двинулась, не осознавая действий, спустившись с помоста к трем претендентам.

Её взгляд был прикован только к одному. Она остановиласьперед своим кузнецом.

Своей парой.

И села к нему на колено — выбрав его перед лицом всех.

Дрожащие руки обвили его шею, словно она всё ещё не верила в его реальность. Прижав лоб к его лбу, она ощутила жар его кожи — и внезапный толчок, будто невидимая пуповина сжала её сердце, притягивая к нему.

Теперь она видела ту жизнь, что он обещал. Чувствовала её вкус.

— Я люблю тебя, — прошептала она, касаясь его губ.

— Я тоже тебя люблю, виния, — прорычал он, и в его груди зародилось то мурлыканье, которое, как она поняла, звучало только для нее. — Выше гор и глубже пещер.

Она почувствовала, как его улыбка коснулась её губ.

— Это орочья поговорка.

Радость выплеснулась из неё смехом, а затем она снова поцеловала его, слившись воедино. Его руки крепко обняли её, и она прижалась к нему, чувствуя, как его сердце бьётся в унисон с её. Ощущение правильности затмило всё остальное — впервые разум Эйслинн затих, а чувства успокоились, и в этот момент она могла только наслаждаться им.

— Значит ли это, что ты примешь меня? — тихо спросил он в маленьком пространстве их общих дыханий.