Книга День сурка с демоном, страница 61 – И. Б. Циммерманн

* * *

Взлом, архидемон, а теперь половина этажа потонула в мыльной воде. Впрочем, ничего лучше они не придумали. К счастью для них, медленно растворяющаяся темная магия скрыла чары призыва, а вот пентаграмму на полу, как выяснилось, так легко не спрячешь – так что Мона на скорую руку применила простенькое заклинание уборки, пока система наблюдения снова не заработала в полную силу.

У господина Гете для таких случаев имелась идеальныестроки, вызывающие в воображении максимальную катастрофу, которая смешала все следы пепла, крови и разрушений и оставила после себя абсолютный хаос^[8]. И точно так же, как в балладе, с этой целью по музею свободным потоком потекла вода, пусть метлу и заменила обыкновенная швабра. Никто не был так далек от реальности, чтобы знать наизусть «Ученика чародея». Уж точно не огненная ведьма, которая просто явно терпела неудачу в магических штучках на основе воды. Но преступники осмелились бы на что-то настолько абсурдное. Идеальная история.

Эти злодеи явно хотели замести следы.

Ох, какая же умная идея пришла в головы ночным сторожам – спрятаться среди христианских реликвий.

Какая потрясающая работа ведьмы, которая наложила защитные чары на саркофаг, и у воров ничего не получилось.

Какое мужественное поведение ночной охраны – в меньшинстве против темных магов.

Во всяком случае, так они постарались описать свои приключения. Да и тавматургическая служба спасения занималась допросом лишь вполсилы, потому что для ликвидации последствий хаотичной уборки им понадобилась целая оперативная группа. Если Мона что и умела, так это запарывать колдовство – и неужели это хоть раз сыграло ей на руку! Этот музей полон сюрпризов.

Все здание буквально светилось от различных видов магии – тавматургическая экстренная служба разбиралась с этим необычным происшествием, как с любым U45.

За U45 отвечало Федеральное ведомство магических расследований – короче говоря, кто-то приподнял метафорический коврик и поспешно замел под него этот случай. В отличие от обычно естественных преступлений сверхъестественные раскрывали крайне редко – и впервые Мона была этому рада. С другой стороны, они и так уже уничтожили практически все следы настоящих виновников, чтобы спасти свои задницы, – мысль, от которой Мона до поры до времени решила отмахиваться.

Без ответа оставался вопрос, что планировал украсть вампир, если он в принципе планировал что-то красть, и виновата ли вообще Мона в том, что он проник в музей. Ведь разве могло пахнуть манной кашей сначала на дискотеке, а вскоре после этого – при ограблении в пыльном музее? Она не сомневалась, что это запах того вампира, и напрашивающийся из этого вывод ей не нравился.

Розовый кролик ругался с вороном из-за печенья, а потом подплыл большой толстый водяной и стащил у них велосипед. Мона пыталась стать посредником между всеми сторонами спора, разразилась жаркая дискуссия. Зачем водяному велосипед? Но в конце концов появился Робин Уильямс в костюме доброй феи, и все сразу помирились.

К сожалению, это умиротворяющее зрелище нарушило визгливое пение рокера, и когда Мона распахнула глаза, то уставилась в черный потолок своей комнаты. Будильник орал что-то о страданиях, крови, страданиях и еще бо́льших страданиях.