Книга День сурка с демоном, страница 112 – И. Б. Циммерманн

Бербель забренчала костями.

– И тебе того же, – ответила Мона и невольно улыбнулась. Она шагнула в туман из розовой сладкой ваты. Ее черный готический стиль полностью подавила аура принцессы Лилифи^[15], и, вздохнув, она села на диван. Именно в этом Мона сейчас и нуждалась – идеальный мир из глазури и единорогов. Словно в подтверждение Бербель подвинула к ней тарелку с большим куском воображаемого торта.

– Спасибо, – пробормотала Мона и присоединиласьк фантазийной игре немертвой дамы. Это у нее хорошо получалось, Мона с детства отличалась богатым воображением. Магическая способность, позволявшая мечтам приобретать почти осязаемую форму. На столе перед ними теперь слабо мерцал торт, украшенный розами и бантами, как плохая голограмма в старом фантастическом фильме. Жаль, что Мона не могла превратить эту сахарную бомбу в реальность, в этот момент она бы не отказалась от такого количества калорий.

– Ты вынуждаешь меня переосмыслить свой стиль, – проворчала она, чуть глубже зарываясь в подушки. Костлявая рука погладила ее по плечу, и Мона улыбнулась Бербель. Плюшевый рай… впрочем, это место не всегда выглядело так. На одной из каменных стен висели десятки фотографий, демонстрирующих и Бербель, и ее жилье в самых разных стилях. Среди прочего на них присутствовал рок-н-ролльный скелет в кожаной куртке, а один черно-белый снимок запечатлел Бербель в шикарном костюме в полосочку. Мона не знала никого настолько жизнерадостного и многогранного, как эта скелетиха. Та всегда проявляла понимание, и с ней было так легко откровенничать.

– Ты когда-нибудь была замужем? – негромко спросила Мона. Челюсть Бербель открылась, снова закрылась, качнулась из стороны в сторону, а потом она подняла вверх три пальца.

– Трижды?!

Она замотала черепом.

– Три чего?

Указав на Мону, скелетиха снова подняла три костяшки и хрустнула суставами.

– Мм?

На этот раз она трижды похлопала Мону по плечу.

– Три женщины?

На лице скелета появилась улыбка. Мона выпучила глаза.

– Как так получилось? – Теперь Мона выпрямилась. Как это часто бывало, скелетиха показала на единственное унылое украшение в ее жилище. В свое время оно служило информационной доской ее выставки. Это всегда означало: «Когда-то я была кем-то другим».

– Т-тебе пришлось?..

Бербель покачала головой туда-сюда, будто не желая говорить ни «да», ни «нет». Ее кисть легла на ребра, туда, где находилось бы сердце.

– Вы друг другу нравились?

Мона испытала невероятное облегчение, когда ее подруга однозначно кивнула головой. Заколдованный экспонат с безвкусным украшением на голове пришел из другого времени, из другого мира, в котором ему полагалось завоевывать и властвовать. По словам Бориса, Бербель воспринимала свою смерть от проклятия как освобождение, чтобы наконец стать той, кем на самом делеявлялась. Со всеми цветами, которые любила, с жизнью, которой страстно желала. Она родилась не в то время, но умерла в то. Такая же фраза в схожей формулировке значилась на наклейке, висевшей на стене.

– Ты скучаешь по ним?

Бербель наклонила голову к плечу, и, несмотря на неподвижный череп, ее мимика казалась печальной. Она переплела пальцы и показала этот знак Моне.

– Вы держались друг за друга, да?

Медленный кивок.

При мысли о том, какая тяжелая жизнь выпала на долю Бербель, собственные проблемы показались Моне незначительными. Невзирая на свои ведьминские силы, она имела право быть той, кто она есть, и архидемон никак этого не изменит. Кроме того, шанс на долгую жизнь рядом с ним… она сможет своими глазами увидеть, как крепнет исковерканное проклятие Бербель. А потом… однажды будет сидеть в похожем разноцветном доме и обнимать свою проклятую подругу так, что при этом не будут хрустеть кости.