Книга Влюбленная, обреченная, заговоренная, страница 98 – И. Б. Циммерманн

– Еще?.. – хрипло прошептала Мона.

Ошарашенный, Бальтазар вскинул голову. У нее в глазах светилось такое выражение, что он сглотнул. Против ещедемон ничего не имел, однако у него неожиданно возникло ощущение, что он открыл ящик Пандоры, так как в зелени ее радужек блеснул неутолимый голод.

По дороге они разговаривали о банальных повседневных вещах, прекрасно понимая, что забудут обо всем этом, как только окажутся у Моны дома. Такие вечера случались редко, и ими стоило пользоваться. Хрупкое начало отношений часто влекло за собой усиление физического влечения, однако между Бальтазаром и Моной за последние несколько месяцев много всего накопилось, что, очевидно, наконец-то нашло выход. Еще больше, чем сексом, он наслаждался сопутствующим его развитием: Мона ему доверяла.

Запрет парковки. Перепуганная соседка в коридоре. Вскрытие замка в двери ее квартиры при помощи заклинания, и вот они упали прямо на кровать. Так гораздо удобнее, чем быть прижатыми друг к другу на заднем сиденье автомобиля. Черное постельное белье и слегка светящаяся ведьма, которая явно играла со своими огненными способностями. Он их не приглушал, уверенность в себе дала ей такой контроль, а это оказалось не менее сексуально, чем многочисленные тату, которые светились магией и оплетали ее руки и обнаженную грудь.

Бальтазар уже собирался наклониться к ней, как вдруг атмосферу нарушил вопль певца. Напоминало это кавер на музыкальную тему из фильма «Челюсти» – записанный под крэком где-то в переходах метро.

– Это твой мобильный? – пробормотал он, покосившись на ее небрежно брошенную на пол сумочку.

– М-м-м… да, точно, –пробормотала Мона и недовольно заворчала. А в следующий миг резко выпрямилась и потянула за тонкое одеяло, чтобы прижать его к груди.

– Мони?

– Черт, черт, черт!

– Улиточка?

– Э-это мелодия на звонок от мамы…

Мало что способно более эффективно убивать настроение, во всяком случае, у Моны звонок от матери определенно стоял в самом верху списка, потому что она вылезла из постели и торопливо схватила сумочку.

– Если бы меня здесь не было, ты бы меня сейчас призвала, – заявил Бальтазар, потирая руки, на которых выступили мурашки.

Мона слушала его лишь вполуха. Ведьма в панике набрала номер матери, так как та уже положила трубку. Как она и опасалась, дозвониться ей не удалось, потому что в данный момент драгоценной мамочке выпал шанс атаковать голосовую почту Моны. Ну, по меньшей мере, это даст ей немного времени. Бальтазар между тем поудобнее устроился на кровати. Похоже, он понял, что в ближайшее время она больше на него не набросится, и это досадно – он был жутко красив в расстегнутой рубашке и с длинными черными волосами. Надо обязательно уговорить его периодически не пользоваться резинкой для волос. Архидемон ответил на ее взгляд ухмылкой, и она просто не могла не улыбнуться в ответ. Этот вечер ей не испортит даже родная мать.

Бальтазар, вероятно, даже не догадывался, какие возможности открыл перед ней этим договором – свободу быть человеком наконец-то. Для Моны это значило начало новой жизни. Конечно, он сможет лишь сознательно сдерживать ее огонь в экстренных ситуациях, но в такие моменты призыв все равно перенесет его к ней. Что дарило ей огромную надежду, так это шанс в конце концов эффективно потренироваться, чтобы однажды обрести контроль над самой собой. И тогда она тоже сможет опять пойти учиться, на этот раз по-настоящему, с реальной целью. Возможно, сумеет даже последовать за Борисом.