Книга Между раем и адом, страница 100 – И. Б. Циммерманн

Последние слова Мона едва смогла выдохнуть, потому что словно утонула в его глазах. В радужках слабо пылал гипнотизирующий огонь, и она увидела, как в их глубине сверкнуло несколько звезд. Никогда прежде Мона не ощущала такой близости между ними. И это настолько перетянуло на себя ее внимание, что надеть ему браслет она смогла лишь со второго раза.

Мона была уверена, что Сабина еще что-то сказала, но она уже ничего не слышала, потому что, как только лента оказалась на запястье Бальтазара, он притянул ее в свои объятия.

Теплые губы коснулись губ Моны, и у нее тут же зашумело в ушах. Его поцелуи всегда были требовательными и интимными, но на этот раз он дотрагивался до нее не только телом, но и сердцем. Мону окутало всеобъемлющее чувство любви. Между ними тихо потрескивала магия, а шум постепенно превращался в низкий гул, наполнивший ее голову странным спокойствием.

Мона не знала, закрыла ли глаза, но в зоне ее восприятияостался только Бальтазар. Она буквально парила в этих чувствах – в его чувствах. Именно так девушка всегда и представляла: словно полет на облаках между небом и землей в абсолютном равновесии и безопасности, вне времени и пространства. Эти ощущения принадлежали Бальтазару. Слившись с ним, Мона поняла, что на самом деле означала его любовь. Она была просто всем, чем-то гораздо бо́льшим, чем ведьма могла осознать. Однако это изменится, поскольку свои обещания они только что скрепили союзом. Однажды и Мона разделит с Бальтазаром его мир.

В ее сознание прорвался чей-то свист. Бальтазар тихо зарычал. Губы Моны закололо от магии, когда он от нее отстранился.

– Это правда случилось, с ума сойти, – пробормотала девушка.

– Это еще ничего. Просто подожди и увидишь, что я сделаю с тобой после, – шепнул Бальтазар в ответ и опять наклонился к ней за поцелуем.

Сабина еще раз по-учительски кашлянула, но даже это не заставило его оторваться от Моны.

– Что ж, ладно, – сдалась Сабинсен. – Вы объединили свои судьбы. Отныне вы связаны, пока ваши сердца бьются друг для друга. Властью, данной мне ведомством, я вновь объявляю вас супругами.

Ее торжественный тон вызвал бурю аплодисментов.

Бальтазар и Мона еще несколько секунд игнорировали овации гостей. Ей было трудно отвести от него взгляд, хотелось довольствоваться только своей реальностью. Но когда муж поцеловал ее в последний раз и отступил на шаг, разорвав их связь, Мона заметила, что кое-что от него все-таки осталось: тепло.

– Ты делаешь меня такой счастливой, – прошептала она. Он ответил одной лишь улыбкой.

За спиной Моны раздался громкий требовательный визг. Она с радостью повернулась к Бербель, чтобы взять своего ребенка на руки.

– У тебя растет настоящая егоза, – сказала скелетиха, чем заслужила согласную вспышку от стоящего неподалеку Филлипа.

Мурчащая Тиффи прижалась к Моне, потерлась маленькой головкой о ее подбородок, как будто они не виделись пару недель. Может, внешне демон и напоминал поросенка, но по натуре определенно был кошкой.

– Моя хорошая девочка, – похвалила дочь Мона.

За то, что так долго терпеливо наблюдала, как мама с папой обмениваются браслетами, малышка заслужила очень большую награду. К счастью, Бен принес с собой много вина собственного производства.

В тот момент, когда Мона развернулась к гостям, – аточнее, к семье, которую выбрала себе сама, – чтобы поблагодарить за то, что они пришли, неожиданно распахнулись двустворчатые двери выставочного зала. Все головы обернулись, череп Бербель крутанулся даже два раза.