Книга Зачарованная, страница 29 – Сильвия Мерседес

Принц достает из своих одежд гусиное перо – пушистое белое перо с затейливым серебрянымнаконечником.

– Нельзя завершить привязку без имени, – произносит он поучительным тоном. – Имя – это замок, который надежно запирает заклинание. Без него даже сильнейшие заклятия со временем спадут. Позволь показать тебе все воочию.

Я собираюсь возразить, но принц уже вновь откинул обложку. К его лицу тут же рвется полурастаявшая длиннопалая рука. Уклонившись, принц касается бумаги пером и быстро нацарапывает что-то на странице.

Раздается жуткий, оглушающий визг. Рука распадается на множество темных точек и исчезает. Книга лежит неподвижно.

– Ну вот! – принц закрывает обложку и кидает книгу мне в руки. – Теперь твой Тающий Человек надолго там застрял.

Я потрясенно смотрю на книгу. Она кажется совершенно обычной. Я переворачиваю ее, приоткрываю и осторожно заглядываю внутрь. На страницах, мои записи, подробно описывающие встречу с уродцем в библиотеке. Перелистнув последнюю страницу, нахожу единственное слово, написанное размашистым витиеватым почерком почти на весь лист: «Инзидор». Меня передергивает, и я поспешно захлопываю книгу. Подняв глаза, натыкаюсь на внимательный взгляд принца. С некоторым удивлением замечаю, что он посерел лицом. Под глазами пролегли круги, а лоб покрылся испариной.

Обдумать эту странность я не успеваю – принц отворачивается и отвешивает королю глубокий поклон.

– Ваше Величество! Сегодня я внес небольшой вклад в твою развлекательную программу. Заслужил ли я место за твоим столом? Или ты изгонишь меня из столь благородного общества?

Лодирхал сидит с таким лицом, словно проглотил горькую пилюлю.

– Садись, Кастиен, – приглашает он взмахом руки. – И избавь нас от всей этой театральности. Эстрильда, любимая моя племянница, твоя Должница все еще маячит у меня перед глазами. Ограничь ее силу и отпусти.

Принцесса Эстрильда подзывает меня ближе. Я неохотно обхожу стол и опускаюсь на колени возле кресла своей госпожи. И снова она хватает меня за горло. Хотя это не впервые, привыкнуть к необычайно унизительному отношению невозможно. Я ощущаю себя в ее руках абсолютно беспомощной.

Голову пронзает что-то острое и невидимое глазу. Я морщусь, и с губ срывается жалкий стон. Чары Эстрильды тисками сжимают внутри меня то, что еще секунды назад было наполнено жизнью и силой. Я несколько раз моргаю, глядя в жестокие глаза своей госпожи. Кажется, уже и непомню, чего сейчас лишилась. Оно и к лучшему. Мне совершенно незачем обо всем этом думать.

Эстрильда отпускает меня и, скривив от отвращения позолоченные губы, вытирает руку о салфетку.

– Прочь с глаз моих, Должница, – рычит она. – И не показывайся, пока я тебя не призову.

Приказ дрожью проходится по телу, приводя в действие Обязательства. Я спешно вскакиваю на ноги, разворачиваюсь и, обогнув стол, направляюсь к галерее. Путь мне преграждает мужчина в синих одеяниях.

– Я возьму это у тебя, Клара Дарлинг^[5], – спокойно говорит принц.

Я смотрю в глаза, вокруг которых пролегли глубокие тени, и прикипаю к ним. В этих глазах сталь и горечь, резко контрастирующие с невозмутимостью тона. А в глубине, на дне расширенных черных зрачков – столь густая, столь отчаянная тьма, что можно с легкостью в нее упасть и потеряться.

Почему он так на меня смотрит? Словно видит во мне наистрашнейшее чудовище на свете.