Книга Хроники Соснопеня. Аномалия, страница 79 – Ника Гербер

— Раненых необходимо вывезти. Погибших похоронить, — Дэниел убедился, что Несса крепко спит и передал её в руки Эдгару, затем с трудом поднялся сам. Затёкшие за ночь от неудобной позы на холодном полу мышцы нещадно ныли. С тихим стоном граф размялся и встряхнул ногами.

— Я распорядился перенести время отъезда на полдень, — тихо прогудел Эдгар, двинувшись к выходу. И резко остановился. — Эти уроды взорвали кухню и вход на продовольственный склад завалило.

— То есть, мы остались без кухни?

— Функционирует только полевая.

Дэниел выругался себе под нос. Это было плохо. Очень плохо. Без нормальной кухни они не смогут обеспечить полноценным питанием лагерь с населением почти в тысячу человек.

Они медленно двигались по подвалу под полуразрушенным заводом почти наощупь. Впереди зиял голый проем. Дверь с другой стороны строения была раскурочена и валялась в руинах.

Эдгар ускорил шаг и направился прямо к административному зданию. На пороге, обхватив себя руками и зябко поеживаясь, стояла Нонна в легкой кофточке поверх праздничного платья. Она выглядела так, как будто даже не ложилась. Дэниел посмотрел на её темные круги под глазами, растрёпанную прическу и придержал дверь, пропуская и Эдгара с Нессой на руках, и Нонну.

Обеих девушек уложили спать на кровати Нонны, которая ещё некоторое время сопротивлялась и порывалась пойти помогать. Лишь после появления на пороге комнаты Аглаи, санитарку удалось убедить поспать хотя бы пару часов. Аглая выглядела бледной и измученной, но утверждала, что успела выспаться в госпитале.

Подозрения Дэниела, что никому из сотрудников лагеря не удалось поспать ночью только усилились, когда они втроёмвышли из административного здания и приблизились к палаткам отряда. На тренировочной площадке лежали тела, прикрытые отрезами мешковины. Граф начал ощущать гнетущее чувство вины, что был в относительной безопасности и даже смог подремать несколько часов, когда остальные разгребали последствия вчерашнего бунта.

Дэниел дал команду всему отряду разойтись и отдохнуть несколько часов, встав в караул. Многие начали роптать в полголоса, однако разбрелись по палаткам. Эдгар молча остался, и Вронежский не стал с ним спорить, заранее зная, что это бесполезно.

Аглая проверила обстановку в госпитале и вернулась, доложив, что всё спокойно. Они втроём сели на бревне у тренировочной площадки. Эдгар закурил.

На другой стороне лагеря у палаток беженцев зашевелились. Это проснулись те, кто должны были уехать сегодня на рассвете и их разбуженные суетой соседи. На фоне светлых шатров чётко выделялись тёмные балахоны возвращавшихся из леса сектантов. Несколько фигур отделились от общей массы и двинулись в сторону административного здания.

Эдгар выпустил струю табачного дыма, с прищуром наблюдая за приближающейся делегацией в тёмных балахонах. Практически все шли с непокрытой капюшоном головой, что было непривычно. И хотя всех участников культа Тремса знали поимённо, сектантам было не свойственно показывать свои лица.

— И как только наглости хватает, — тихо процедила Аглая, зло сверля взглядом подошедших. Те хоть и прекрасно расслышали слова старшей санитарки, но никак не отреагировали. Лишь девочка, жмущаяся к боку одного из мужчин, боязливо покосилась в её сторону.