Книга Войны судьбы, страница 76 – Джинафер Дж. Хоффман

— Вы создали нас, — напоминаю я им. — Что посеешь, то и пожнешь.

— И я никогда этого не забуду, — отвечают он, Нигде не распадаясь на части в некоторых местах возле их головы, звезды Вселенной мерцают за ее пределами. Все еще нереально думать, что может существовать так много других миров со своими собственными Стражами, которых нужно победить. Часть меня хочет увидеть их всех, но большая часть меня просто хочет привести Зеркало в порядок, позволить восстановить истинный мир. Я не могу оставить это царство позади, пока не узнаю, по крайней мере, что оно достигнуто.

— У нас был уговор, — напоминаю я ему, — мне нужно встретиться с другим Потомком, прежде чем я должен буду сделать свой выбор.

— И мы можем сохранить эту сделку, — если Бог согласится, — или я могу спасти твою жизнь, и ты можешь поклясться мне в верности.

— Ты?— Я стреляю в ответ. — Не тыиХаос?

Волшебная щетина.

— Я.

Интересно. Я сцепляю пальцы на животе, проводя большими пальцами по завязкам халата. Они побеждают?Я спрашиваю и знаю, что они понимают вопрос.

Магия молчит слишком долго, прежде чем, наконец, начать дышать.

— Нет.

Я делаю глубокий вдох, съеживаясь от боли и зная, что я должна сделать. Здесь есть хитрость. Я чувствую это нутром, но я также не вижу альтернативы. Они не могут остановить Артоса.Только я могу, но меня там нет.

— Хорошо, — говорю я ему.

— Боюсь, это ты должен сказать вслух, — Магия подсказывает мне, что ты должен посвятить мне свою сущность.

Моя сущность. Моя душа. На самом деле разницы нет.

— Ты хочешь сказать, что я должна буду служить тебе даже после смерти? — Я спрашиваю.

— Смерть — ничто для Потомка, — объясняет он, — твоя сущность больше не будет принадлежать времени, когда ты поклянешься мне в своей верности.

Я закрываю глаза, понимая, о чем он говорит.

— Я буду бессмертна?

— До того дня, когда ты добровольно отдашь свою силу, Магические клятвы.

Я поджимаю губы. Бессмертие — это не то, к чему стоит относиться легкомысленно. Некоторые мужчины могут мечтать об этом, но я определенно не мечтаю и никогда не мечтала. Это показалось слегка привлекательным, когда Артос упомянул об этом, и я знал, что мне нужно положить конец его гребаной жестокости, но я не знаю, смогу ли я это сделать — наблюдать за всеми, кого я люблю, наблюдать за Кристеном, который стареет, а я нет. Что это была бы за жизнь? Я уже так много потеряла. Я намереваюсь умереть задолго до того, как это сделают мои близкие, но это сделает это невозможным.

Крики из Ниоткуда становятся громче, и я пристально смотрю на Бога, зная, что это их рук дело. Они хотят, чтобы я услышал, что мне нужно спасти, хотят обвинить меня в принятии решения, и, черт возьми, это работает.

— Хорошо, — рычу я, затем готовлюсь, зная, сколько боли будет сопровождать следующие слова. — Я клянусь тебе, Магия. Моя сущность принадлежит тебе.

Я ожидаю, что у меня горит в горле, ожидаю ощутить силу каждого слова на своих голосовых связках, но все, что я чувствую, — это тепло и свет, когда Магия поворачивает их пальцы в воздухе и их сила прижимается к моей шее. Он остается там, заживляя рану, которую нанес мне мой брат. Затем он перемещается к моей груди и прикрепляется к сердцу. Я задыхаюсь, когда их сила сжимается, и прижимаю руку к груди, когда биение моего сердца затихает. Такое чувство, будто Бог проник внутрь моей груди, и они вырвали мое сердце на свободу, оставив его полость бесплодной на вечность.