Книга Войны судьбы, страница 14 – Джинафер Дж. Хоффман

Я разворачиваюсь и бью его локтем в лицо.

Охранник хрюкает и отшатывается назад, когда я вскакиваю на ноги и бью ногой в грудную клетку охранника, на которого напал. Он упал. Без сознания.

Итак, остается один.

Я поворачиваюсь к вероломному ублюдку, он зажимает рукой нос, из которого после моего удара непрерывно течет кровь. Я улыбаюсь, готовясь, когда он со злобным рычанием обнажает свой меч.

— Ты сдашься, — говорит стражник, и яд пропитывает его слова, когда он направляет свой меч на меня.

Я открываю рот, готовый сказать ему никогда, но слова вырываются у меня, когда лезвие пронзает его череп, острие выходит у него между глаз. Я замираю, когда охранник падает на колени, и смотрю на Гретту.

Она стоит там, ее грудь вздымается, глаза широко раскрыты, его кровь разбрызгана по ее лицу, как отвратительные веснушки. Но ее руки не дрожат. Это та устойчивость, которая приходит от многолетнего терпения, практики — ее поза широкая, как у тренированного воина. Мой разум лихорадочно соображает, пытаясь вспомнить, упоминала ли Зора когда-нибудь о том, что ее лучшая подруга проходила такое обучение, но прежде чем я успеваю найти ответ, Гретта протискивается мимо меня и, не говоря ни слова, поднимается по ступенькам.

— Гретта, — говорю я, торопливо поднимаясь по ступенькам вслед за ней.

Она останавливается при звуке своего имени, ее рука замирает перед дверью, которая выведет нас из подземелья.

— Гретта, — шепчет она, и в ее голосе слышится легкое замешательство, как будто она не помнит своего имени или считает, что это что-то совсем другое.

— Это было смело. Спасибо, — говорю я ей, — но ты должнапозволить мне вести. Я хорошо знаю эти места. Ты никогда не была здесь раньше.

— Никогда не была здесь раньше, — шепчет она себе под нос, замешательство перерастает в легкую панику, ее подбородок слегка дрожит при этих словах.

Я кладу руку ей на плечо, надеясь успокоить ее, но она отстраняется, поворачивая ко мне лицо. Дикий блеск загорается в ее глазах.

— Отпусти, — рычит она, и ее голос совсем не похож на голос послушной, игривой Гретты, к которой, как я знал, был привязан Тейлис.

— Она была мертва, — напоминаю я себе, когда мы выбегаем за дверь в ночь, в подземелье, расположенное сбоку от главного дворца, в отдельном здании.

Это неизбежно повлечет за собой определенные потери.

Тем не менее, я сохраняю каплю осторожности, когда бегу рядом с ней, ее шаги сильные и целеустремленные по направлению к конюшням — конюшням, в которых она никогда не была, но каким-то образом точно знает, где они находятся. Какое бы беспокойство ни мешало ей выйти из тюремной камеры несколько мгновений назад, теперь оно исчезло, ее зеленые глаза сузились, глядя на ожидающих нас жеребцов. Она, не колеблясь, садится на одного из них, мастерски садясь на лошадь и хватаясь за поводья.

— В Векс? — спрашивает она меня. — Я полагаю, это единственное место, где мы сможем найти союзников.

Я сажусь на лошадь и оглядываю ее.

— Откуда ты это знаешь, Гретта?

Ее челюсти сжимаются, но она ничего не говорит, щелкая поводьями и посылая лошадь в стремительный галоп.

Я качаю головой и иду за ней, оглядываясь назад как раз в тот момент, когда входные двери дворца с грохотом распахиваются, и оттуда высыпают солдаты Артоса. Они несутся к конюшням с факелами в руках.