Книга Год Дракона, страница 268 – Вадим Давыдов

Около трёх часов назад выпуск новостей спутникового канала «ВКЛ» выдал в эфир кадры: «спецтехника», громыхающая по проспекту независимости. Канал начал вещание на Республику ещё в июне прошлого года сразу в нескольких форматах: через всемирную Сеть, через спутники Евровидения, с помощью кабельных каналов. В июле в Республике стали появляться фирмы-однодневки, предлагавшие за смехотворную сумму в тысячу местных рублей всем желающим небольшое, размером с видеокассету, устройство с двумя – вход и выход – разъёмами под стандартную телевизионную антенну. Устройство называлось «усилитель сигнала», не требовало электричества и превращало любой телевизор в приёмник «ВКЛ», при этом и все остальные доступные в Республике каналы начинали ретранслироваться с невиданным доселе качеством. Народ разбирал «усилители», как горячие пирожки. Когда власти спохватились, было не просто поздно, а очень поздно: в Столице «ВКЛ» принимали практически в каждой квартире, да и периферия не отставала.

Андрей с нехорошим предчувствием вглядывался в картинку: такой «аппаратуры» ему прежде видеть не доводилось. Дефиле возглавляли четырёхосные машины с огромными клиновидными плоскостями из решёток, установленными наподобие бульдозерных ножей на мощных кронштейнах перед массивным капотом. Башни водомётов и тела-цистерны, грязно-серые пятна и полосы «городского» камуфляжа, – Корабельщиков непроизвольно передёрнул плечами: окатят из такого брандспойта при минусовой температуре «за бортом» и пронизывающем северо-восточном ветре – воспаление лёгких обеспечено, и хорошо, если без вывихов, а то и переломов обойдётся! Механизмы казались ему похожими на полярных стегозавров (почему – стегозавров, да ещё и полярных?! А вот так!), безмозглои неотвратимо надвигающихся на город, на живущих в нём людей, и в груди рос, распуская безумный комок щупалец, – нет, не страх, а какое-то отвратительно-скользкое, неизъяснимое предчувствие беды.

Звонок терминала вывел Андрея из задумчивости.

– Где Таня и Сонечка? – без предисловий, даже не поздоровавшись, быстро спросил Майзель. – Почему вы не в служебной квартире?

– У тёщи, – недоумевая, ответил Андрей. – Что происходит?!

– А ты не знаешь?! Включи телевизор!

Андрей без дальнейших вопросов повиновался. На экране мелькнуло лицо ведущей – она, кажется, тоже только сейчас увидела спутниковую трансляцию. Красивое, молодое лицо посерело, исказилось от боли и ужаса, и, не дав Андрею сосредоточиться на возникшем тотчас ощущении, пошли кадры самой передачи.

Машины двигались по проспекту уступом – занимая всю его немалую ширину – с двух сторон, сдвигая людей бульдозерной мощью, а сверху били в толпу упругие, острые струи воды. Те, в кого попадала струя, падали и катились по асфальту, их тащило напором воды, – не за что зацепиться, невозможно устоять, удержаться. Некуда бежать, некуда спрятаться: под ногами – мост, по бокам – ограждение, внизу – скованная неверным льдом река, спереди и сзади – бульдозеры-стегозавры, с ножами, наточенными на людей, с мертвоглазыми погонщиками, действующими по приказу.

Толпа качнулась, будто под порывами ветра – вперёд, назад, – и, разделившись почти надвое по некоему необъяснимому закону, потекла навстречу машинам, норовя просочиться, подобно воде, которой поливали её, толпу, со всех сторон. Но – не вышло: АМАП, бессмысленно – безмысленно! – беспощадный, печатал шаг в четыре, а где и в шесть шеренг позади механических монстров, и мокрых людей, в одежде, ставшей тяжелее милицейских доспехов, стоптали, почти не напрягаясь.