Книга Все только начинается, страница 112 – Антонина Циль

Аня покачала головой и присела рядом с коляской Люка.

— Не болтай чепухи. Оэр выполнил одно обещание, теперь взялся за другое.

— Прости. Я зол. Недавно я окончательно порвал с Дью, — детектив поднял на Анну глаза. — Услышал много интересного о себе.

— Вы долго… встречались? — Анна резко поднялась и отошла от кресла Люка.

— Два года, с момента суда, в результате которого Дью получила развод и деньги.

— Вы были близки?

— Да, — в голосе Люка прорезались жесткие нотки. — Вряд ли Дью устроил бы вариант держаться за руки, она любит мужчин.

— Она приходила в этот дом?

— Да, через сад. Утром. Потом… ей стало не о меня. Как кавалер Фред наверняка намного интереснее, чем инвалид. Впрочем, я был только рад. Мы с Дью не встречалисьуже больше четырех месяцев. Но когда я предложил расстаться окончательно, вдруг выяснилось, что я бессердечный эгоист.

— Это не самое страшное оскорбление, — выдавила Аня, стоя спиной к Люку.

Ее раздирали на части самые противоречивые чувства: от легкого, но приятного шока до ревности. Какое-то время Танроу тайно встречался с женщиной. Он ласкал ее в той крохотной комнате, и ей нравилось быть в его объятьях, несмотря на его физический изъян. Возможно, с его сильными руками вообще нет никаких особых ограничений…

Анна тряхнула головой, чтобы избавиться от наваждения, и смело повернулась к Люку. Тот пристально смотрел на нее:

— Я рассказал тебе все. Чтобы ты знала. Чтобы ты…

— Чай и бутерброды, — зная, что сегодня клиентов у Танроу нет и они с Анной с утра работают без завтрака, Марисса с улыбкой вкатила в кабинет тележку с сервизом. — Гельда принесла с рынка отличную грудинку. Чай с сухой малиной, вы, господин Танроу, что-то покашливаете.

— Это все укрепляющее зелье, — прохрипел Люк. — Отвратительная гадость.

— Мне пора кормить Эйджи, — встрепенулась Аня.

Она покинула кабинет, ухватив со столика чашку чая. Чашка слегка дрожала в ее руке.

***

Между Анной и Люком словно установилась некая договоренность: ни слова о личном. Это вроде как давало Ане время на обдумывание, но как только она начинала размышлять и представляла лицо Люка, ее мысли путались, а лоб покрывала испарина.

Иногда посреди ночи, наполненной тревожащими сердце весенними ароматами первых цветов, она вставала и подходила к окну. Свет из окон зимнего сада падал на лужайку – Танроу тоже не спал. И что сложного было в том, чтобы надеть красивую сорочку и спуститься вниз? Аня – взрослая женщина, истосковавшаяся по любви еще в своем мире. Люк дал понять: он порвал все связи с другими женщинами, его сердце свободно или, возможно, занято ею, Анной.

Но нет. Ноги слабели, Аня поправляла одеяльце Эйджи, гладила Лоу и ложилась спать. Чтобы утром опять стараться не встретиться с Танроу взглядами и общаться только на рабочие и хозяйственные темы.

Следующий выпуск «Сплетника» был посвящен тестированию моющих средств. Город, готовящийся к сезону, но не избалованный событиями, охотно обсуждал наболевшую тему. В редакцию снова посыпались письма. Их разбирала Мейж Троу, Аня взяла девушку на стажировку.

Когда Анна иСаймон приехали в типографию обсудить накопившиеся вопросы, Ольфред Дюсс проорал Ане на ухо:

— Такой молоденькой девчушке тут работать – как в аду! Да и нам она… мешает маленько. Неудобно. Парни привыкли орать и выражаться. От шума не спрячешься даже наверху. Вы бы перевели мисти Троу куда-нибудь в… приличное место.