Онлайн книга «Это вам не сорок кошек!»
|
Увы, именно поэтому порой ручные единороги и оказываются бездомными (а вовсе не из-за скверного характера, как можно было бы подумать). Просто стоит владельцу единорога задумать подлость или озлобиться — и подойти к животному он уже не сможет. Собственный питомец мгновенно выдаст его. И меня несказанно радовало, что всех без исключения сотрудников приюта и ветклиники Козеус к себе подпускал. Шалил и безобразил, да и бодался порой, но расчесывать себе гриву разрешал. Только все это лирика, а на данный момент у меня тут конь козлиных наклонностей фикус пожирает. Скотина однорогая. Как он вообще сюда проник, скажите на милость⁈ Фердинанд посмотрел на меня, наклонив лохматую голову, тяжко, совсем по-человечески вздохнул, обогнул Козеуса, распахнул пасть и деликатно куснул единорога за ляжку. Единорог, не ожидавший такой подлости от судьбы, взвился на дыбы, опрокидывая кадкус печальными останками фикуса, и завертелся на месте. Я охнула, испугавшись, что он затопчет Фердинанда. Буся и Куся залились дружным лаем — первая опасливо выглядывая из-за барной стойки, второй подпрыгивая, как теннисный мячик. Фердинанд снова выразительно клацнул зубами, и единорог, что-то сообразив, сорвался с места и поскакал к парадному выходу. Дверь, ведущая на веранду, была распахнута — а вот уличная точно закрыта, я сама вечером запирала… «Сейчас вынесет дверь», — с ужасом осознала я, кидаясь следом. Но в этот момент случилось еще более страшное. Дверь распахнулась прямо перед рогатой конской мордой, за ней мелькнуло что-то синее, раздался глухой удар — и единорог выбежал на волю. А я кинулась следом, к выходу… и к принцу Лиаму. К моменту, когда я добежала, Его Высочество успел подняться — без посторонней помощи. И принялся с самым невозмутимым видом отряхивать от земли камзол. На белой рубашке под распахнутым камзолом темнел явственный отпечаток копыта. Я в ужасе на секунду зажмурилась. Это по нему единорог… пробежал⁈ Или просто толкнул копытами в грудь? При любом раскладе там, наверное, ни одного ребра целого не осталось, как же Лиам стоит, как… — Вы, вы как? — проблеяла наконец я. — Жив, — лаконично и невозмутимо сообщил Лиам Наорский. — Однако рубашку, боюсь, придется выбросить. Это было несколько… неожиданно. Его еще волнует рубашка! Я выдохнула, чувствуя затапливающую меня волну облегчения. Некоторые принцы куда крепче, чем кажутся! Нет, задохликом он, конечно, и не выглядел, не лаборант какой, но ведь копытом в грудь! Хотя кто знает, какие там еще особенности у стихийных оборотней… Зато в кои-то веки это не я, а он чумазый и в грязи вывалянный! И наверняка особам императорской семьи это совсем не подобает. И я во всем виновата! — Я, мне… надо выгулять собак. И отвести единорога в вольер. Потом студенты придут, им надо инструкции дать. И у Мумрика утреннее кормление скоро, я Мрыххе обещала, что сама покормлю. И… вы меня уволите теперь? — Уволю? — изумился принц и хмыкнул. — Может, вы все-таки впустите меня в гостиницу для начала? — Ой! — только теперь я сообразила, что стою в дверях, и Его Высочество попросту не может пройти! А ведь у него как минимум ушибы точно должны быть! Ему, может, и стоять-то больно,а я… — Извините! Я посторонилась, и мимо меня тут же ракетами вылетели заждавшиеся Буся и Куся. Принц Лиам с неожиданной для ушибленного прытью успел отскочить в сторону. А потом еще и пропустил неторопливо шествующего Фердинанда, пока я стояла, чувствуя, как неудержимо заливаюсь краской. |