Книга Спящая царевна. Совершенно секретно, страница 48 – Надежда Черпинская

— Ничего не бойся! Слышишь? Ничего не бойся!

Отстранился, улыбнулся ободряюще:

— Но уходить надо! Ты права.

Андрей поправил рюкзак и мотнул головой, приглашая в дальний путь.

Усыпанная хвоей тропинка в зареве рассвета горела рыжим золотом…

Дорожка вновь сузилась так, что приходилось идти друг за другом. Петляя меж стройных кедров, стволы которых горели медью в утреннем свете, тропинка упрямо ползла вверх по склону.

Андрей шёл первым, Делия хвостиком за ним. Он бы предпочёл видеть её всё время, а не оглядываться тревожно на каждый шорох камней под её ногами, но всё-таки сейчас правильнее идти первым и указывать путь. А царевне оставалось только ступать след в след, в точности повторяя маршрут за ним.

На первый взгляд, путь к вершине не казался таким уж сложным. Но всё-таки даже здесь стоило сохранять бдительность и осторожность.

Горы не прощают глупости и пренебрежения. Каждый, кто в лесу слишком сильно задирает нос, рано или поздно себе его расшибёт. И хорошо ещё, если отделается только этим.

Андрею много раз приходилось помогать разыскивать в тайге чересчур самонадеянных туристов или охотников, попавших в серьёзную переделку. К самым малым неприятностям можно было отнести те случаи, когда люди просто заблудились и несколько дней плутали в чаще. А сколько было серьёзных травм, случайных огнестрельных ран, переломов или вывихов ног, падений в ямы и расщелины, даже нападения животных.

А ведь зверь всегда старается уйти от человека подальше и никогда не станет лезть на рожон первым, если его не провоцировать. Иногда нападали раненые звери (чаще всего медведи, иногда маралы или лоси), но ведь тут снова виноват был человек. Не тот, на кого напали, другой, кто нанёс рану и разъярил зверя, но всё-таки вина лежала на людях.

Да и без зверья, лес человека словно проверял на ловкость, удаль и разумность. Столько всяких удивительных баек Беркутову охотники рассказывали, и с самим уже всякие чудеса случались.

Волей-неволей задумаешься, может, и права Делия насчёт всяких там духов и богов. Есть вещи, которые никакая физика не объяснит, или другая современная наука.

Но первый час пути (а то и дольше) Андрей думал не о хитрости леса, не о коварстве горных духов, а о девушке у себя за спиной.

Они молчали — подъём крутой, дыхание сбивается, не до разговоров.

Но Беркут этому даже рад был сейчас. Он понимал, что-то сказать надо, нельзя делать вид, что ничего, собственно, не произошло. Делия, наверное, ждёт этого, ждёт, что он как-то объяснит свою наглую выходку.

Он мысленно искал подходящие слова, но пока они находиться не желали. Всё казалось каким-то глупым, детским и неуместным.

Извиниться? Сказать: «Прости, я не должен был себе такого позволять! Это больше не повторится»…

Но Андрей не чувствовал за собой вины. Да, наверное, поторопился немного, но он точно не жалел о том, что поцеловал её. И обещать, что не сделает это снова, тоже не мог. Получается, что просить прощения глупо и лживо — она же сразу поймёт, что он говорит неискренне.

Сказать: «Ты мне нравишься»… Это ещё глупее и смешнее. Как будто это и так непонятно. Кто же целует девушку, если она не нравится? И, вообще, она же не ребёнок уже, чтобы на пальцах показывать… Понимает, что такое поцелуй. Она видела, как он смотрел на неё, как потянулся, как… Что тут ещё объяснять — итак всё ясно.