Книга Эльфофобия, страница 150 – Таша Алферьева

«Да, я делаю это ради тебя и Рэма, — согласилась я, оправляя складки плотной, расшитой серебром парчи. — А ещё ради себя. Потому что хочу, чтобы муж и деверь вновь обрели королевскую благосклонность, а свекровь перестала волноваться о светлом будущем сыновей. Тебя смущает, что все узнают о моей незаконнорожденности?»

«Дивный народ осуждает рождение детей вне брака, но порицанию подвергаются лишь родители. Дети — священны, ведь они в любом случае — плод любви»

«А что насчёт полукровок?»

«Когда-то давно они становились изгоями, пока не выяснилось, что у полукровок могут родиться чистокровные дети»

«И у нас?»

Дэниэль кивнул, развеяв последние сомнения.

Получается, от этой церемонии может пострадать лишь репутация моего отца? Поделом. Хотя никакого злорадства я вовсе не испытывала, одно волнение перед чем-то таинственным и, как убеждал Эдриан, прекрасным.

Мы шли, и я ловила на себе взгляды: спокойные, любопытные, иногда восхищённые. Впрочем, последние явно относились к моим волосам, сверкающим из-под шапки, как свежевыпавший снег в лучахсолнца.

Я тоже успевала смотреть по сторонам, отыскивая знакомые лица. Вот довольная и счастливая Кассандра под ручку с возлюбленным. Правда, глаза у неё всё-таки припухшие. Вот леди Торриэль: студёный воздух украсил румянцем бледное лицо, на губах виднеется слабая улыбка — дань вежливости (сегодня праздник — улыбаются все), во взгляде — лёгкая тревога, не за себя, за мужа.

Айвер стоит, опустив голову. Рядом незнакомые юные эльфийки тщетно пытаются обратить на себя внимание Снежного Лорда, бездельно отданное носкам его высоких сапог. Ния о чём-то беспечно перешептывается с Гордэном, ободряюще мне улыбается.

Почти у самого края поляны, на котором растёт священное дерево, я увидела леди Иримэ и Рэма. Лориен на миг остановился, будто споткнулся о взгляд бывшего друга, затем, прибавив шаг, пошёл дальше.

У дерева нас поджидали король и священнослужитель. Я почти не вслушивалась в их торжественную речь по случаю церемонии признания родства. В голове возникла дурацкая мысль: что если ничего не получится? Вдруг с полукровкой артефакт не сработает? Дэниэль упоминал, что подобное на его памяти происходит впервые. Да и какой смысл в признании бастарда? Один позор. Впрочем, муж и тому нашёл объяснение: уж лучше Лориен сделает это, чем будет терпеть шепотки за спиной не только в Эбиконе, но и в Иллии. Ведь он — международный посол.

Наконец, священнослужитель разрешил нам войти под сень древесного шатра и скрыться от посторонних глаз.

Я огляделась и подумала: «Тут бы свадьбы устраивать с подтверждением невинности невесты».

— Устраивают, — согласно кивнул священнослужитель. Его солидный возраст выдавал умудрённый прожитыми годами взгляд. Золотые гладкие волосы были собраны в две косы длиной до пояса.

Я вздрогнула: прочитал мои мысли?

— Да, двуединая, — с улыбкой ответил на не озвученный вопрос эльф.

— Двуединая? — удивилась я странному обращению.

— В тебе слились две расы, явив бесценный дар. Ты — ответ на многие вопросы и залог крепкого мира между двумя народами. С тебя начнётся рассвет новой эпохи.

Я посмотрела на Лориена. Он тоже выглядел озадаченным, хотя на лице постепенно проступало понимание того, о чём толкует златовласый оратор.

— И что же мне теперь делать? — растерянно спросила я.