Книга Истинная: Вишневый Сад Попаданки, страница 104 – Инесса Голд

Он посмотрел на Хрустальную Вишню, которая тихо звенела на ветру, роняя лепестки-снежинки.

— И потом... — в его глазах блеснул лукавый огонек. — Ты видела цены на твою пастилу в смете Гролла? И спрос на эликсиры? Мы купим эту страну через пару лет, если захотим. Просто скупим её по частям.

Я рассмеялась. Легко, свободно, счастливо.

— Ты становишься меркантильным, муж мой.

— Я учусь у лучших, жена моя.

Он наклонился и поцеловал меня. И в этом поцелуе не было ни страха, ни боли, ни отчаяния. Только обещание.

Обещание долгой, сложной, но невероятно интересной жизни.

— Идем в дом, — шепнул он мне в губы. — Я хочу снять с тебя это платье. Хотя оно тебе идет, но без него... ты нравишься мне больше.

— Это будет стоить дорого, — предупредила я.

— У меня открыт безлимитный кредит, — ответил он, подхватывая меня на руки.

Мы вошли в дом, и двери закрылись за нами, отсекая холод, политику и прошлое. Впереди была весна. Наша личная, вечная весна посреди зимы.

Весна на Северном Пределе наступала не по календарю, а по моему приказу.

Я стояла у высокого стрельчатого окна в своей восстановленной спальне, касаясь ладонью прохладного стекла. Месяц назад, когда я впервые вошла в этот дом, за окном выла вьюга, грозясь похоронить нас под тоннами льда. Пейзаж был черно-белым, мертвым, графичным, как набросок углем на грязной бумаге.

Теперь мир за окном напоминал акварель, написанную влюбленным художником.

«Черный Утес» перестал оправдывать свое название. Грозные скалы, окружающие замок, утопали в пене. Белой, розовой, кремовой. Сады, которые мы с Рэйвеном и сотней добровольцев (спасибо женам гарнизона и крестьянам, потянувшимся к нам со всей округи) высаживали последние недели, принялись с пугающей скоростью.

Магия Хрустальной Вишни, пульсирующая в центре двора, работала как гигантский усилитель роста. Она пропитала землю на лиги вокруг. Снег все еще лежал в низинах и на вершинах гор, но он больше не морозил. Он искрился, как сахарная пудра на пирожном, укрывая корни и давая влагу.

— Ваша Светлость, — голос Марты вырвал меня из созерцания. — Пора. Солнце в зените. Жених уже извел весь гарнизон, проверяя, ровно ли стоят пуговицы на мундирах.

Я обернулась.

Марта, одетая в праздничное темно-синее платье, сияла, как начищенный самовар. В её руках была шкатулка.

— Я готова, — улыбнулась я.

В комнате не было толпы суетливых служанок, которые обычно душат невест в корсетах и пудре. Я отказалась от этого цирка. Сегодняшний день принадлежал мне, и я собиралась создать себя сама.

На манекене висел отрез редчайшего жемчужного шелка — подарок мастера Гролла, который теперь стал официальным поставщиком двора дель Торов. Ткань струилась, как вода.

Я подошла к ней. Мне не нужны были иголки и нитки. Я — Хранительница. Моя магия — это плетение жизни.

Я положила руки на шелк. Закрыла глаза и позвала Сад.

«Помоги мне. Сделай меня красивой для него».

Я почувствовала отклик. Теплый, вибрирующий поток энергии вошел в кончики пальцев. Шелк под моими руками ожил. Нити начали двигаться, переплетаться, меняя структуру. Ткань потекла по моему телу, облегая его второй кожей, но не стягивая, а поддерживая.

Но простого платья было мало.

Я протянула руку к вазе, где стояли свежие ветвивишни.

— Идите ко мне.

Цветы отделились от веток и поплыли по воздуху, вплетаясь в ткань платья. Они не вяли. Моя магия запечатала в них момент пикового цветения. Сотни мелких, нежных бутонов образовали живое кружево на лифе, спускались каскадом по юбке, переходя в длинный, благоухающий шлейф.