Книга Караул! Яга сбежала!, страница 110 – Елена Артемова

— Как знаешь, — сладко продолжила я, заманивая глупышку в свои сети. — Я же помочь хотела, да только недосуг мне сейчас, Ждану сватать иду.

Увидела, как в ее глазах загорелся огонек. Ей стало любопытно, о чем я.

— Старая бабка сильна была, да не шибко умна, раз вот такое из мужика сотворила, — я кивнула на Гордея, — но я знаю, как можно исправить. Будет как прежний… — И ведь сказала правду, я и собираюсь вернуть прежнего Гордея. Вот только Милания поняла это иначе, что и приворот при этом сохранится.

— Правда? — заглотнула наживку девица. — Я мигом, подожди, мы с вами!

Последнее она прокричала, исчезая в окне.

— Быстрее, — бросила я повелительно, разворачиваясь спиной к окну, и пошла обратно к своим спутникам. За спиной послышалось хлопанье двери, сдавленное фырканье Милании, шепот «Пошевеливайся же, дубина!», и неуверенные шаги Гордея.

Никита уставился на меня с нескрываемым удивлением, дядька Илья чесал затылок, а Кощей... Кощей смотрел на меня с тем выражением, от которого по телу бежали мурашки — с гордостью и одобрением.

Еще на подходе к дому Жданы Милания затянула песню, которую подхватили Илья и Никита.

Что ни слово, то восхваление жениха — прислушалась я к тексту.

Пары с любопытством оглядывались, а кое-кто и вовсе останавливался в ожидании продолжения. Намерение соседей выдать Ждану за другого, судя по скептическим выражениям лиц любопытствующих, секретом ни для кого не было.

Однако всё мгновенно переменилось, едва замечали в процессии Кощея. Разумеется, во мне Ягу никто не узнал, но вот то, как я крепко сжимала руку Бессмертного, повергло собравшихся в настоящий шок.

Мы плелись последними, потому что мне нравилось рассматривать дома с яркими палисадниками и резными наличниками. Жилища обустроены с любовью, от них так и веяло теплотой и уютом. Лёгкий дымок, поднимающийся из печных труб, смешивался с вечерней прохладой, рождая в воздухе ни с чем не сравнимый аромат.

Я с наслаждением вдыхала воздух, чистый, густой, он напоминал мне о днях, проведенных в деревне у бабушки. Да, я скучала по ней, но чем дольше я находилась в сказочном мире, тем меньше мне хотелось возвращаться. Уверена, что бабуля поймет, надо лишь дать ей знать, что я счастлива.

Мы уже дошли до дома невесты, остановились у ворот. Я осторожно высунулась из-за широкой спины кузнеца. Из-за забора, хмурясь, нас рассматривал хозяин дома — худой, словно палка, коротко стриженный, темноволосый мужчина. Отворять он явно не спешил.

— Ты, Миланьюшка, верно, умом повредилась? Чего горланишь? — нелюбезно поинтересовался он. — Да и тебе ли, Илья, не знать, дочь моя сватана давно. Чего баламутишь?

В окне мельтешила девичья тень, скорее всего, Ждана, взволнованно металась по горнице, не решаясь выйти на порог. А в дверном проеме маячили две крепкие мужские фигуры. Братья? — промелькнула догадка.

Милания оказалась девкой не из пугливых, на хамоватые замечания лишь фыркнула и затянула погромче новую песню, о том, что сваты в дом пожаловали, знать пора приданое собирать, да дочь готовить в мужний дом отдавать.

— Ты бы, Мирослав, не ерепенился, — вышел вперед Кощей, увлекая меня за собой, — а встретил как положено, ворота открыл, поклонился в пояс.

Мирослав ахнул при виде пожаловавшего гостя, кубарем свалился на землю, видимо, все это время он стоял на скамеечке. А затемсо скрипом распахнулась одна створка тяжелых ворот.