Книга Тайны Калинова моста, страница 81 – Валентина Елисеева

Последние ряды могил они практически пробежали и сгрудились на углу квадрата, укрывшись индивидуальными щитами. Единый щит сотворить над группой не удалось: разные его куски искрили в местах соприкосновения и отторгались друг от друга, образуя зазоры. Как и говорил на первой паре бен Муса, совместное плетение заклинаний – один из самых сложных разделов теории магии.

Ровно в шесть часов кладбище заметно оживилось. Если, конечно, можно так выразиться в контексте появления из-под земли мертвецов с разной степенью сохранности тела. Некоторые образцы настолько походили на живых людей, что девушки-студентки стыдливо отворачивались от обнажённых мужских тел, вышагивающих между надгробиями, а парни зажмуривались и трижды плевали через левое плечо при появлении нагих красоток. Догадаться, что перед тобой неживой объект, можно было по багровым рубцам на шее некоторых – недвусмысленным намёкам на обезглавливание, и синюшным пятнам на груди с отверстиями в центре – следам роковых пуль. Жертвы отравителей отличались еле заметным зеленоватым свечением кожи, утопленники – голубоватым.

– Стригои, – прошептал Борис в один голос с Тарасом – коренастым парнем с узкими щёлочками тёмных глаз. – Сэр Анку попросил устроить для нас наглядную демонстрацию к материалу своих лекций?

– Наверняка, – подхватила Ира. Звучание живых голосов делало атмосферу кладбища менее жуткой, и она готова была болтать с парнями о чём угодно, даже о футбольных матчах. – Характерной чертой стригоев является отсутствие на телах следов тления и яркая внешняя привлекательность, которой при жизни могло вовсе и не быть. Кроме того, все стригои – вампи... Ой! Я хотела сказать, они приманивают к себе людей и питаются их кровью.

– Ты хотела сказать, что еслиони напьются крови, то станут очень опасны, – поправил Руслан. – Питание им не нужно, они же нежить: телесная, самоурождённая, неразумная. А вон те синюшно-бледные горбатые уродцы – гули? Хоть для этих мы гастрономического интереса не представляем: у них диета из мяса неживых.

– Знаете, что изумляет сильнее всего? – проворчал Иван – голубоглазый русоволосый молчун, речь которого они чуть ли не впервые услышали.– Отсутствие чувства отвращения. Упыри и вурдалаки представляют собой жуткое зрелище, а от свеженьких зомби идёт такой смрад, что прежде я бы в обморок грохнулся. А сейчас смотрю – и ничего, любопытно только. И страшно, конечно, но тошноты и чувства гадливости нет.

– Мы перестали воспринимать нежить как нечто противоестественное, отсюда изменение восприятия, – догадалась Василиса. – Для нас теперь все неупокоенные – такая же часть природы, как слизни, пауки, змеи – среди тех тоже имеются создания опасные и не слишком приятные, но если нет фобий, то вполне себе сносные. Кому-то они даже нравятся.

– Надеюсь не дожить до того момента, как мне понравится стригой, – содрогнулся Руслан.

– Если и доживёшь, точно не переживёшь такой момент, – фыркнул Борис, широкоплечий, конопатый и рыжеволосый, менее всех прочих в группе похожий на мага смерти. Он нервно сглотнул, поскольку нежить подступила совсем близко к ограждению из красной ленты. Всем студентам пришло в голову, что они напрасно сгрудились в углу квадрата – лучше бы встали в центре, подальше от гостей извне. – Слушайте, кто помнит из лекций: как поднимают стригоев? Их укус не превратит нас в нежить?!