Книга Тайны Калинова моста, страница 55 – Валентина Елисеева

Его рука невесомо прошлась по её волосам, окутав прохладой в натопленном доме. Елисей присел на край стола, с любопытством заглянул в раскрытую тетрадь и одобрительно заметил:

– Ты таки сумела приучить гуманитариев при решении стандартных задач следовать алгоритмам, а не порывам вдохновения, которые в математике подводят их сплошь и рядом.

– Они всё равно терпеть не могут стандартные задачи, – улыбнулась Василиса, обрадованная его приходом. – Всегда приходится адаптировать уроки под их литературно-театрально-творческие вкусы. Когда я замещала вас в физмат классах, мне, по крайней мере, не приходилось повторять перед этим легенды древней Греции и пьесы Шекспира. Ах да, мне завтра придётся отлететь на лекцию с последнего урока, но Виталик из вашего одиннадцатого класса вместо меня разберёт с детьми занимательные задачки из сборника Мерлина.

– Хорошо бы он не перепутал его со сборником нерешённых математических проблем под редакцией того же автора, – развеселился директор. – Виталик не всегда с ходуотличает простое от сложного и частенько путает первое со вторым.

– Я вместе с ним рассмотрела все задачи, отметила их закладками и проверила, чтобы он вложил в сборник заготовленные нами решения. – Василиса немного обиделась, что усомнились в её учительском профессионализме и заподозрили в намерении переложить урок на ребёнка без всякой на то подготовки. Она успела достаточно близко познакомиться с гениями математических классов, чтобы не допускать их без долгих консультаций к вдохновенным гуманитариям. Если позволить Виталику объяснить пример «дважды два – четыре» так, как он считает нужным, то парень начнёт с квадратных матриц, и погрузит поэтов-семиклассников в серьёзное стрессовое расстройство.

Она возмущённо посмотрела в чёрные глаза Елисея и ясно увидела, что он прекрасно читает по лицу все её мысли и искренне развлекается, лукаво поддев её профессиональную гордость. И Василису тоже затопило смехом и теплом, и такое же тепло она видела в полуночных очах того, кому полагалось сохранить в своём характере лишь непреклонное чувство справедливости, чести, долга и холодного благородства. Того благородства, что сейчас обязывало его быть полупрозрачным, просвечивая синим светом «светильников» Яги, и сидеть на столе, не сминая ни единой бумажки на нём. Да, могучий дух обязан напоминать глупо влюблённой в него девушке, что он всего лишь дух, даже если такие демонстрации требуют особой концентрации внимания и затраты сил. Девушке, в свою очередь, хотелось посоветовать не тратить усилий – она и так всё помнит и осознаёт, но, разумеется, она промолчала.

– Я посмотрю график твоих занятий в ОМИИ и внесу коррективы в школьное расписание. Так о чём же были твои смутные страхи?

– Ну, в том числе и о недостатке информации: я ничего не знаю толком ни о некромантах, ни о неживых. Ведь маги смерти занимаются не только тем, что поднимают и упокаивают зомби! И что там, за Калиновым мостом? Мы столкнёмся и с монстрами оттуда?

– Что там – неизвестно никому из существ мира яви, включая таких как я. Даже неупокоенные – обитатели мира живых, как бы странно это ни звучало. Мы возникаем разным образом и по разным причинам, но всё равно принадлежим к миру света – к миру, состоящему из живой и неживой природы, что бы в неё ни включалось. За мостом нет ни жизни, ни не-жизни,однако какое-то сознание там есть – оно проявляет себя в воздействиях на охранников Перехода. И эманациями Зла.