Книга Тайны Калинова моста, страница 186 – Валентина Елисеева

– Нет, – согласилась Василиса. Она могла бы добавить: «А вас и вовсе ощущаю как самое дорогое, родное и близкое», но, конечно же, промолчала.

Надолго повисшую между ними тишину нарушило тактичное покашливание, и Василиса с трудом оторвалась от своего директора, залившись румянцем под выразительным взглядом учительницы третьей школы Энска.

– Я так понимаю, обратно ты поедешь не со мной? – усмехнулась ей Ольга Николаевна.

– Да, мы двинемся напрямую в Лысую Гору, не заезжая в Энск, – невозмутимо подтвердил Елисей.

В середине декабря вернулись сны про Калинов мост.

Перед 31 октября ей постоянно снились родители, звавшие ее и о чем-то просившие, стоя на мосту, который то вдруг прогнивал на глазах и проваливался под ними, то начинал гореть. Теперь разница была в том, что родители во снах мелькали редко: их сменили одногруппники, изредка – школьные учителя.

Насылая кошмар за кошмаром, навь словно приглядывалась к её реакции, как прежде – к реакции на морок отца и призрачное видение матери. Доступ к ней на территории института деканату действительно удалось перекрыть: как и обещала Хель, на факультете никакие наведённые галлюцинации Василису не беспокоили, в деревне, охраняемой Елисеем, – тоже. За пределы этих границ она старалась не выходить, даже в Верный Путь не выезжала, оставаясь на выходные дома, и лишь созванивалась с друзьями, оправдываясь близостью сессии.

Между тем напряжение нарастало, напоминая, как перед Велесовой ночью потусторонние силы тихо и незаметно влияли на её поступки и восприятие реальности. Сейчас осознание происходящего помогало держать себя в руках и отличать собственные эмоции от навеянных извне, но и навь изменила тактику. Когда Елисей говорил, что потусторонний мир Зла обладает разумом, он не утрировал: Василиса буквально кожей ощущала, как её оценивают и просчитывают со всех сторон, под микроскопом изучают её слабости и границы выдержки. Кроме того, в Василисе росла убеждённость, что для пущей яркости воздействия навь подкидывает ей во снах отнюдь не выдуманные фантастические картины. Горящий огнём или окутанный чёрным дымом Калинов мост возникал теперь в самом конце сновидений или шёл фоном к ним, а вот сны превратились в отражение реальности. В её дополненноеотражение!

Во сне про Лену ей грезилось, как она невидимкой повсюду следует за подругой, замечая и то, что сокрыто от глаз простых людей. Она неслышно скользила за Леной и её матерью к дверям банка, ожидала, когда на табло высветится её номер электронной очереди. Ошеломлённо оглянулась к дверям, в которые ворвались вооружённые люди с масками на лицах, и на миг мелькнула мысль, что они попали на съёмки фильма. Когда под дулами автоматов посетителей банка согнали в один угол и велели лечь на пол, мысли о фильмах улетучились. Липкий страхвынуждал трястись тело Василисы в такт дрожи, сотрясающей Лену. «У нас заложники. Не выполните требования – будем расстреливать по одному». – Эти фразы иглами впились в мозг, усиливая дрожь и чувство полнейшей беспомощности. Время будто остановилось, а потом вздёрнули вверх мать Лены...

Во сне Василисе мерещилось, что ту ведут к выходу из банка прямо по Калинову мосту, а тот пылает огнём под её ногами. Дикий крик дочери выбранной жертвы никого не остановил – Лену просто оглушили ударом по голове. Короткая очередь – и Василиса видит, как призрак матери подруги невидимой прозрачной тенью вьётся вокруг дочери, стараясь защитить её. Как бросается на бандитов и тщетно пытается сжать их шеи бесплотными руками. Как через полчаса волокут к дверям банка уже саму Лену, упираясь автоматом в её спину. Как снайпер метким выстрелом спасает жизнь заложницы и начинается штурм, а Лена воет над телом матери, призрак которой теряет силы, переливая в дочь их все до последней капли, мечтая уберечь её от случайных пуль, свистящих рядом. Затем бойцы спецназа уводят девушку к машине скорой, и душа её матери рассеивается и перелетает через Смородину и Калинов мост, навсегда покидая этот бренный мир.