Книга Тайны Калинова моста, страница 11 – Валентина Елисеева

– Верно подумали! Антинаучная магия – это всё тлен и суета, не подобающие приличному человеку. Всяческая дребедень вроде паранормальных способностей – совершенно излишний бонус для разумного существа! – подскочил физик. – На кой вам мистические силы при хорошем-то знании математики? Сила мысли способна изменять структуры пространства лучше любой магии! Я набросаю вам простейшее уравнение самой примитивной линейной трансгрессии, открытое Нострадамусом ещё в далёком XVI веке.

– Погодите, но математический анализ зародился только в XVII веке, – слабо запротестовала Василиса при виде «простейшего уравнения».

– Глупость, которую вам не следует озвучивать перед мэтрами – конфуз выйти может, тем более что дух великого учёного Средних Веков ещё работает в нашем ОМИИ, – погрозил ей карандашом Алексей Семёнович. – До широкой общественности знания доводились (и до сих пор доводятся) медленно и дозированно – во избежание эксцессов и крахов экономических, охранных и всех прочих систем.Форма выражения знаний упрощалась по мере возможности и сэром Ньютоном, и Лейбницем, и множеством других учёных, но это не повод недооценивать таланты тех, кто предшествовал им. Вот, сюда только координаты подставить, ну и время расчёта не затягивайте, а то рискуете застрять. Впрочем, если в секунду будете укладываться, то в рамках одного мира и при минимальных смещениях затруднений возникнуть не должно.

Поблагодарив и забрав листок с зубодробительной формулой, Василиса уныло подумала, что «человек разумный» звучит, конечно, гордо, но явно не в её случае. Такое уравнение ей целый вечер рассчитывать, какая уж там секунда!

– А упростить можно? – с последней надеждой уточнила она.

– Теоретически – да, но практически – очень не советую. Любые упрощения приводят к росту погрешности, а рядом заказник: вместо своего кабинета попадёте прямо в глотку какой-нибудь исполинской рептилии, и несчастного дракона обвинят в злодейском умерщвлении учителя школы путём проглатывания вышеуказанного. Этак вы подмочите репутацию драконов, а они, в общем-то, довольно милые зверюшки и не заслуживают звания людоедов.

– Все заботятся только о лёгкости собственного бытия и возмутительно рискуют добрым именем драконов, – льстиво поддакнуло зеркало, висящее над раковиной. Василиса от неожиданности подпрыгнула, а физик и ухом не повёл.

– У вас тоже говорящее зеркало?! – выпалила Василиса, подходя поближе к ясно-голубому стеклу, в котором привычно не отражались ни парты класса, ни её фигура. – Вы его слышите?

– Нет, я не трачу усилий на то, чтобы слушать необразованную нежить, да и вам рекомендую использовать время более функционально. И в каком смысле: тоже? Насколько мне известно, на школьном учёте состоит один полтергейст, – рассеянно ответил Алексей Семёнович, успевший углубиться в очередную задачу.

– Он что, может сидеть не только в директорском зеркале?!

– С вопросами о неживых нематериальных сущностях лучше обратиться либо к Кощею Бессмертному, либо к Елисею Назаровичу – это их тематика, у них, как понимаете, особые отношения со смертью. Насколько припоминаю, арестованный полтергейст ограничен школьной оградой, но в отведённой ему области может общаться через любое зеркальное покрытие. И с любым, кто пожелает его слушать, – недовольно буркнул физик.