Книга Обманутые секунды, страница 213 – Анна Азарцева

- Что было сегодня? - поинтересовался Дитрих у ученика.

- Ребенок донора, - с неохотой ответил тот и снова отхлебнул. Поморщился то ли от вкуса напитка, то ли от сопутствующих мыслей, но не стал развивать тему дальше.

Палач кивнул, но решил добиться подробностей:

- “У меня никогда не будет детей?”

- Нет, - поморщился Григор, - Возмутилась, что я привез новорожденного вампира к одинокой матери с ребенком. “Как я буду пить ее кровь, зная, что ребенок может остаться без матери! А вдруг не остановлюсь вовремя и убью?”

Дитрих осуждающе покачал головой. Тяжело приходится Григору, уж слишком Мила оказалась совестлива, находила к чему прицепится почти во всем.

- Ты объяснил, что в этом случае мы позаботимся о ребенке? - он вопросительно поднял бровь, зная ответ.

- Спрашиваешь! Столько раз долбил, что язык устал. Без толку! - фыркнул мужчина, - Она ж у нас высокоморальная!

- Да уж, кому говорить о морали, как не бывшему монаху! - съязвил Палач и уселся рядом.

Ученик замолчал. Сказать было нечего, он и сам прекрасно помнил, каким был до обращения. Смешно сказать - пытался провести обряд экзорцизма над самим Палачом. Надеялся вернуть еще одну заблудшую душу Господу.

Григор решил сменить тему.

- Все не перестаю ругать тебя за то, что ты ее обратил. Она ж ребенок совсем. Восемнадцать лет всего!

Палач нахмурился. Не дело кого-либо осуждать его за сделанное! И уж тем более-не его ученику!

- У моей младшей сестры в ее возрасте уже было двое детей, - отрывисто проговорил он, показывая тоном, как ему не понравился укоризненный тон бывшего монаха.

- Ты прекрасно знаешь, что это несопоставимо,- хмыкнул Григор, впрочем прекрасно поняв, что зарвался, - Но мы не обращаем подростков, ты вбил это правило мне в первые же дни после обращения!

Но все-таки мужчина была прав, и Дитрих это понимал тоже.

- Знаю, - опустил он взгляд к полу, - Знаю. Но и не обратить я не мог. Ветрова сказала, что обращение Милы завершит изменение, которое создала. А мы слишком многим пожертвовали ради этого, чтобы так безмозгло пойти на поводу у принципов.

- А теперь страдаем мы все. Мила, - Григор кивнул в сторону коридора, - ты, я.

Дитрих вздохнул. Посмотрел на свои ноги в темных брюках, стряхнул невидимую пылинку.

- Как она сейчас?

Ученик пожал плечами.

- Не знаю. Два часа назад ушла к себе, больше не выходила.

Он ударил ладонями по коленям и встал.

- Пойду - поговорю с ней, может меня она послушает.

- Попробуй. У меня убедить ее не получилось.

- Кстати, она все-таки поела? - Дитрих остановился в дверях.

- Да, донорской крови из холодильника. Вернуться Мила отказалась, - Григор отсалютовал своему учителю бокалом вина и снова уставился на огонь в камине.

…

В комнате свет так и не был зажжен, несмотря на позднее время суток.

Мила сидела на кровати и бездумно смотрела на светящийся экран мобильника. Перелистывала фотографии, пробежалась по книге контактов. На одном остановилась отдельно, пару секунд тупо, не понимая букв, читала имя и, вдруг решившись, нажала кнопку вызова.

Сигнал пошел, в трубке раздались гудки. Затем на вызов ответили и усталый голос спросил:

- Алло, я вас слушаю!

Мила молчала, со слезами на глазах глядя на монитор и имя на нем.

- Я слушаю, говорите!

Девушка все так же молча отключила вызов. Она так и не смогла набраться храбрости и поговорить с Филиппом. Никогда не могла.