Книга Обманутые секунды, страница 164 – Анна Азарцева

- С Радой! - уверенно кивнул головой вампир, - Гай договорился с ней о постановке на Ветрову “Маячка” и я привез деньги и условия работы.

Каменская была сильным магом. Скандальной, наглой, неприятной, но очень сильной. Поставить на Гюнтера заклинание “Дурман-травы” так, чтобы тот ничего не заметил? Да, это было ей по силам.

- Я думаю, что, если мы говорим о Молоте, то им для Ветровой за “Странное” стала именно Рада. Молот ведь не сам создает судьбу ткущего, он лишь готовит общую ситуацию. А “Дурман-трава” Раде была вполне по силам.

Гюнтер прикинул в уме и замотал головой.

- Я приезжал к ней до того случая. Как она могла знать, что Лина сделает?

- Рада была цыганкой, друг мой, а ты сам знаешь, как они относятся к предсказаниям и оракулам, - вампир непонимающе взглянул на Елиазара и тот пояснил, - Единственное объяснение - что, она побывала у оракула. Когда? Я не знаю. Но немогу представить, как бы она узнала о своем предназначении по-другому.

Гюнтер сгорбился и устало опустил плечи.

- Но Рада мертва. И тогда я не знаю, как выяснить правду.

Он взял стакан и одним махом допил остатки вина.

Елиазар перевел взгляд на окно, постучал пальцами по столешнице и, наконец, решился.

- У нее была лучшая подруга, думаю, если кто и знает подробности, то это она. Живет, правда, старуха в Подмосковье, но думаю, для тебя это не проблема.

- И кто это? - парень исподлобья уставился на друга.

- Аграфена Барышева, известна своей торговлей на черном рынке. Та еще ведьма!

Гюнтер резко поднял голову.

- Аграфена?

…

Впервые разговор с Марком был для Лины настолько тяжелым. Девушка еле сдерживалась, чтобы не зареветь, но рассказывать понтифику всю правду именно сейчас она не хотела. Поэтому, отговорившись тем, что болит голова… да, у нее снова начала болеть голова…, Лина быстро закончила разговор и выключила телефон.

Через полчаса к ней в комнату зашла Медея, не желавшая оставить племянницу в такой момент в одиночестве, и составила девушке компанию до тех пор, пока та не начала готовится ко сну. Но заснуть Лина так и не смогла. Всю ночь она пыталась понять, что же теперь делать и как жить дальше.

Ситуацию подхлестывало еще и то, что полностью доверившись Марку, она не имела собственных средств к существованию. После злополучного пожара в начале мая понтифик перевез любимую к себе в дом и запретил выходить на работу. Да, тогда шла война, и Лина действительно могла серьезно пострадать, но после заключения мира она расслабилась и не стала ничего менять. Поэтому сейчас у девушки не было ни собственного жилья, ни средств к существованию, а единственная подруга, у которой она могла попросить помощи, закрыла перед ней дверь, побоявшись за свою семью.

И если… нет, когда… Лина твердо была уверена, что после признания Марк не захочет ее видеть рядом с собой. Убить не сможет, слишком сильные чувства к ней испытывает, а вот выгнать - запросто. Поэтому когда это случится, то идти Лине будет попросту некуда.

Ни жилья, ни работы. Ничего.

Правда, оставались драгоценности, что понтифик ей подарил.

Но брать их выглядело как-то…

Хотя с другой стороны, ей же надо будет на что-то жить, хотя бы первое время.

Жить.

Сноваснимать жилье. Квартиру, как в прошлый раз? Вряд ли, теперь это слишком накладный вариант, ведь без постоянного источника дохода денег будет в обрез, а в том, что в клановые организации ей путь отныне запрещен, Лина была уверена.