Книга Сны с чёрного хода 2, страница 97 – Алексей Небоходов

Не было ни улыбки, ни извиняющейся интонации, ни того, что могло бы смягчить отказ. Слова прозвучали сухо. Почти чуждо. Как если бы она действительно не придавала этому значению. Как если бы это был просто преподаватель, а она – просто студентка.

Его лицо осталось спокойным, но она увидела, как неуловимо изменился взгляд. Как в глубине серых глаз мелькнуло что—то похожее на недоумение. Возможно, разочарование. Он ожидал другого ответа. Или сам не понимал, почему ожидал.

– Понимаю, – проговорил он тихо и кивнул: – Тогда в другой раз.

Она развернулась и, ускоряя шаг, направилась к выходу, словно стремясь вырваться из этого мгновения, не дать себе ни единой секунды для сомнений. Спина оставалась прямой, руки сжаты в кулаки, но мысли вихрем бушевали в голове, требуя ответа, который она не могла себе позволить. Ей нельзя было оглядываться.

Но с каждым шагом ощущение правильности угасало, словно её решение рассыпалось в воздухе, не успев стать твёрдым. Боль пришла не сразу, но её приближение было таким очевидным,что Лия сжала пальцы до побелевших костяшек, чтобы не сорваться. У неё не было никаких дел. У неё был только страх. Страх снова запутаться. Страх снова оказаться там, где не должно было быть её места.

Она отказалась, твёрдо и осознанно, выбрав путь, который казался единственно верным. Она не позволила себе поддаться эмоциям, не дала прошлому вновь увлечь её за собой. Но чем дальше уходила, тем сильнее внутри разливалась тяжесть, будто что—то важное невидимой нитью тянуло её обратно, заставляя сомневаться в правильности собственного выбора.

Лия шагала по улице рядом с Викой и Олегом, чувствуя, как хрустят под ногами мелкие камешки, как воздух, пропитанный сыростью осени, прохладными потоками касается её кожи. Город жил привычной жизнью: студенты торопились на пары или беззаботно болтали, стоя у входов в корпуса, пожилые женщины неспешно несли сумки с продуктами, машины гудели на перекрёстках. Всё было так, как должно было быть. Но внутри Лии всё оставалось чужим, отстранённым.

– Всё—таки ты сегодня сама не своя, – пробормотала Вика, пристально глядя на неё исподлобья. – Ты даже Олега не подкалываешь, это уже совсем подозрительно.

– Вика, дай человеку прийти в себя, – вступил Олег, наигранно вздохнув. – Может, у неё случился какой—то глубокий экзистенциальный кризис.

Лия чуть улыбнулась, не имея сил даже придумать в ответ что—то остроумное. Вика хмыкнула, но продолжать расспросы не стала. Они шли дальше, разговаривая вполголоса о приближающихся экзаменах, о том, у кого какие планы на Новый год, кто собирается на практику, а кто в панике осознал, что времени на подготовку катастрофически мало. Лия слушала их, но звуки словно доносились откуда—то издалека, проходя мимо, не оставляя следа.

Кафе находилось неподалёку, небольшое, с высокими окнами, откуда лился мягкий свет, создавая внутри тёплую атмосферу уюта. Здесь часто бывали студенты, обсуждали лекции, смеялись, грели руки о фарфоровые чашки. Всё было привычным, простым, настоящим – так должно было быть.

Они вошли внутрь, в воздухе пахло крепким кофе и тёплыми булочками, заполняющими витрину у раздаточной стойки. За длинным прилавком две женщины в белых халатах быстро разливали напитки в толстые фарфоровые чашки, выкладывали на подносы румяные пирожки, сосиски с горчицей и мороженое в креманках. Вика сразу потянулаих к столику у окна, по привычке выбирая место, откуда можно было бы следить за происходящим на улице.