Книга Демоны добра и зла, страница 61 – Ким Харрисон

Кивнув, я направилась к длинному низкому зданию. Я обняла ее рукой за поясницу на несколько шагов, а затем мы разошлись в разные стороны, мы шагали по земле в совершенно одинаковом темпе. Да, в моем мире царила сумятица, но она была права, и я чувствовала себя умиротворенной.

Здание представляло собой шесть больших отсеков, по высоте способных вместить автобусы. Незнакомые граффити были нарисованы поверх традиционных символов стай. Сверху красовался ромбовидный логотип Пайка в скобках, сверкающий, словно еще влажный. Он опередил нас, и я поискала в углах намек напыльцу пикси.

Мы с Айви сменили направление, когда раздался металлический лязг, и направились к трем грубым, заляпанным маслом мужчинам, работающим с машиной на подъемнике. В другом отсеке стояла машина Марти, на которую я предположила, никто не обращал внимания. Кожаная подушка лежала на земле рядом с низким диваном, и то, и другое лежало на солнце у одного из открытых отсеков. Ограждение из цепей вокруг этого места выглядело сомнительно, но углы были чистыми, а на столе, заваленном инструментами, горел яркий свет. Здесь был зал ожидания с вырезанными привидениями и помидорами на стенах и окнах, но я полагала, что большинство посетителей ходили в кофейню по соседству, поскольку огромная мусорная корзина была полна одноразовых стаканчиков.

— Это очень вольно для тебя, — сказала я, когда сильно татуированный мужчина из машины вышел, чтобы встать вместе с остальными, вытирая руки о грязное полотенце, пока они глазели на нас. Очевидно, он был оборотнем. Они все были. — У нас даже нет плана отхода. Тебя это устраивает? — Я прищурилась на крышу, надеясь, что Дженкс выключил камеры.

Ее слабая улыбка была коварной.

— Ты удивишься, как легко я теперь могу играть. Пайк…

Я взглянула на нее, удивляясь тому, что она еще больше покачивает бедрами. Но нас заметили, а ничто так не бодрит душу, как флирт.

— А что же Пайк?

Ее зрачки с легким намеком расширились.

— Как и ты, он лучше всего проявляет себя, когда импровизирует. Он говорит, что ты милая, когда возбуждаешься. Я сказала ему, что сломаю ему второй клык, если он хоть пальцем или зубом тронет тебя.

Я фыркнула, но было приятно, когда тебя любят.

— Я сама справлюсь.

— Ты не моя забота, — сказала она, когда мы уверенно остановились перед тремя мужчинами. — Мне нужно, чтобы кто-нибудь осмотрел мой двигатель, — добавила Айви, широко расставив ноги и положив руки на бедра. — Может, смазать его. У меня слишком много шума при шлифовке.

— Боже правый, Айви, — пробормотала я, но если первые два оборотня приветливо ухмылялись, то последний побледнел.

Дерьмо на тосте, они знают, кто мы такие. Или это мог быть Гленн, его быстрый шаг и размашистые руки практически кричали о ФВБ, когда он шел по тротуару почти в квартале от нас.

Айви повернулась, сжав зубы, когда проследила за моим взглядом.

— Может, нам стоило подождать его, — прошептала она.

А потом ее глаза потемнели от металлического звона монтировки о тротуар.

— Вы не в том месте, — сказал тот, что держал монтировку, и я втянула руки и сместила вес, поворачиваясь на месте. Удар ногой в брюхо ближайшего мужчины был быстрым и приятным. Крутанувшись, я ударила его по челюсти другой ногой, так как он удачно попал в зону моей досягаемости. Трудно было сбить человека с ног. Если это удавалось, значит, применялось достаточно силы, чтобы можно было повредить мозг. С годами я выяснила, что если их достаточно легонько ударить, то они часто притворяются, что теряют сознание, чтобы их не били снова.