Книга Демоны добра и зла, страница 109 – Ким Харрисон

— Эм, конечно. — Я посмотрела на Кэсси, видя, что для нее это тоже стало сюрпризом.

— Я хочу убедиться, что Люси и Рей не боятся оборотней, — добавил он, и Кэсси наклонилась, чтобы поцеловать его, проведя рукой по линии его челюсти, изучая его лицо. Она искала фокус. Он все еще был там, но снова был скрыт.

— Я останусь с детективом Гленном, — сказала она. — Дам тебе знать, если он выкарабкается.

Наклонив голову, Дэвид потянулся к ней, и они снова поцеловались, долго и томительно, полные обещаний и связи.

— Увидимся вечером, — прошептал он, когда они отстранились друг от друга.

Я переместилась за его спину и убедилась, что колеса разблокированы.

— Дай мне тоже знать, хорошо?

Гленн кивнул, склонив голову в ненужном чувстве вины. Он никак не мог предположить, что на Уолтера было наложено заклинание запрета на разглашение. Кроме того, Уолтер намеренно спровоцировал его.

Я толкнула дверь ногой и сделала глубокий, очищающий вдох, когда мы оказались в коридоре. Воздух был прохладным, а мои шаги — быстрыми. Три стажера сплетничали за столом, их внимание было приковано к нам, когда мы подошли к лифту и остановились. Напрягшись, я нажала на кнопку вниз. Ох…

Дэвид глубоко вздохнул и резко выпрямился, шокировав меня, пока я пыталась удержать кресло от падения.

— Что ты делаешь? — спросила я, когда он уперсярукой в стену.

— Бросаю кресло. Я сидел в нем только для того, чтобы Кэсси перестала на меня сердиться.

— Нет, вернись. Сядь. Ты слишком тяжелый, чтобы я могла тебя подхватить.

Дэвид нахмурился, а я пожала плечами, указывая, пока он не сел обратно. Мне тоже не нравились инвалидные кресла, но меньше всего мне нравилось падать на пол. Возьми себя в руки, Рейчел. Ты больше не маленькая испуганная девочка. Уолтер тебе не друг, и если он умрет, твоя жизнь станет легче.

— Мы можем взять твою машину? Я приехала на такси, — сказала я, пытаясь изменить направление своих мыслей.

Лифт пискнул, и я вкатила кресло внутрь.

— Конечно. — Дэвид нажал кнопку со своего кресла, и двери закрылись. — Но я за рулем.

— Да? — спросила я, чувствуя, как дрожит и растет страх: внезапные перемены, пустота, потеря, которую ничем не заменишь. Сморщившись, я, как обычно, прогнала это ощущение.

Но страх не уходил. Не в этот раз.

Серая спортивная машина Дэвида медленно ехала по примятой траве из-за колеи. Среди внедорожников и фургонов она выглядела неуместно, и это, а также инвалидная коляска, торчащая из открытого багажника, привели нас на переднюю площадку, а не на заднюю территорию «Яблок Энди». Мы оказались на удивление близко к главному зданию, и я остановила машину, потрясенная столпотворением на сидровой фабрике в прекрасный пятничный день за неделю до Хэллоуина.

— Яйца Варфоломея, — прошептал Дэвид в тишине, когда ремень безопасности отстегнулся. — Ты хотела приехать сюда?

Поморщившись, я выглянула в окно и посмотрела на детей, бегающих на свободе. Мамы и папы, не обращая внимания на хаос, толкали коляски по травянистым колеям, их дети болтали пухлыми ножками и размахивали стаканчиками с соком по дороге сюда и липкими и перепачканными тыквами по дороге обратно. Чаще всего в коляске находился малыш или два.

— Не помню, чтобы так было, — сказала я, открывая дверь и услышав нарастающий шум.

— Ух ты! — Выйдя из машины, Дэвид сделал выравнивающий вдох. — Эффективнее, чем коробка противозачаточных, — сказал он, обретя равновесие.