Книга Как злодейка кукурузу выращивала, страница 92 – Хэйли Джейкобс

Перед глазами все плывет. Эта рябь утягивает меня назад во времени.

Ночь. Доносящийся из щели между не закрытой до конца дверью и полом свет. Мужчина, снова и снова безумно заносящий над женщиной кинжал. Ее кровь, пропитавшая ковер…

К горлу подкатывает тошнота. Во рту ощущается вкус желчи.

На слабых ногах, будто новорожденный жеребенок, разворачиваюсь и ухожу прочь, подальше от запертой на целое десятилетие комнаты.

— Ваша светлость, повар и экономка вас искали… — доносится откуда-то сбоку голос горничной.

— Потом…Мне нужно подышать.

Спускаюсь вниз по лестнице, выбегаю на крыльцо и шумно выдыхаю. Я в платье, утром оно было вполне удобным, но сейчас такое чувство, что я в тисках, словно наряд душит меня.

Всего лишь жалкий осколок прошлого, но какую он причинил боль. Страшно представить, что будет, если я расслаблюсь и потеряю над собой контроль.

Прижимаю ко рту руку, не сдерживая сил, кусаю ребро ладони. Старые шрамы от стекла вспыхивают болью. Острое ощущение возвращает меня в реальность. Я снова могу дышать. Тьма перед глазами рассеивается.

Мне нужно уйти отсюда. Как можно дальше. Куда угодно.

— Лисс?

А?

Моргаю.

Передо мной озабоченное лицо Кайдена. Медленно оглядываюсь вокруг. Я на пороге хижины. Ветерок, резво донесший меня сюда, беспокойно фырчит, напоминая, чтобы в корыто перед ним набрали свежей воды для утоления его жажды.

— Все в порядке? У тебя неважный вид.

Открываю рот, но не могу издать ни звука.

Что мне ему сказать? Есть ли вообще смысл объяснять?

После того, что я узнала от мальчика-бога, Энока, как он себя назвал, я так и не придумала, как теперь вести себя с принцем.

— Ты так бледна. Зайдешь? — Кайден протягивает руку и берет мою ладонь, тянет внутрь дома.

Его рука до ужаса горяча. Или это мои пальцы такие ледяные? Имеюли я право на его заботу? Сейчас это не важно.

Мне некуда идти. У меня никого нет. Совсем никого…

Утешь меня и позволь остаться, хотя бы на мгновение.

Мужчина помогает мне присесть на диван, уходит и снова возвращается, вложив мне в руки кружку с дымящимся чаем. Тепло быстро распространяется от согреваемых напитком ладоней по всему телу.

Сглатываю, в горле саднит от непролитых слез, хотя глаза мои по-прежнему сухи, и подношу посуду к губам, делая короткий глоток, не чувствуя при этом вкуса.

— Я думал, ты больше не вернешься.

— Ты сказал, что за все нужно платить…

— Что? — наклоняется ближе сидящий передо мной на корточках прекрасный принц, не расслышав мой хриплый и слабый голос.

Его глаза потрясающе синие. В них хочется утонуть. Без остатка.

— Позволь мне расплатиться с тобой позже.

Ведь скоро тебе тоже понадобится, чтобы тебя кто-нибудь утешил.

Подаюсь вперед и накрываю его губы своими.

— Просто подумай о чем-нибудь грустном.

— Не выходит, я уже пробовал. Не получается грустить, когда на душе впервые за столько времени так хорошо, — парирует Энок, скрещивая руки на груди.

Закатываю глаза и вздыхаю.

Ночь необычайно хороша, в этом божок прав. Звезды и яркая луна, нежный, чуть прохладный ветерок щекочет щеки, качая в поле побеги зеленой кукурузы, где-то вдали стрекочут сверчки и ухает сова.

— Всего-то пара слезинок на эти два ведра воды. Никто не просит тебя рыдать, — смягчаю голос, теряя в душе терпение.

До чего может порой докатиться жизнь. Поверьте, я тоже не предполагала, что однажды на мою долю выпадет уговаривать ребенка-бога поплакать, ибо, вот так открытие, его слезы обладают невероятным эффектом, который удобрениям и стимуляторам роста только снился.