Книга Искушение генерала драконов, страница 132 – Мария Лунёва

Стоило отодвинуть полог, как по глазам ударил свет яркого полуденного солнца. Он ослепил на несколько долгих мгновений.

Но стоило опустить голову и проморгаться, как рядом со мной стремительно проскочил розовенький гребешок и шибко весело виляющий чешуйчатый хвостик. Обернувшись, закатила глаза и покачала головой. Лючи не зря так спешила — из ее пасти вываливался просто неприличных размеров плоский кусок, кажется, окорока свиного.

— Шафат совсем из ума выжил так тебя баловать? — задала я вопрос непонятно кому. — Или сперла, негодница?

Глаз Лючи покосился на меня, что еще больше усилило подозрения.

Это чем же таким важным занят повар, что не заметил, как у него столь солидный шмат увели. Отбирать у любимицы честно уворованное, конечно, не стала. Не обеднеют, а в следующий раз внимательнее будут.

Задернув полог, отправилась в сторону кухни. Сама бы не отказалась от доброй тарелки наваристого супа или вареной картошки, лепешки... Живот заурчал сильнее.

Выйдя на свежую тропинку, встала как вкопанная.

Шафат действительно был занят только вот не приготовлением обеда. Вместе с рыбоглазым они замерли за столом и, выставив руки, пытались унять моего Комира, в которого непонятно что за бешеные псы вселились. Он рычал. Скалился как волчонок, лицо частично видоизменялось. И если бы не женщина, в которой я неожиданно узнала Яську, он бы кинулся на этих двоих.

— Комир! — завопила я и бросилась вперед.

— Астрид! — Увидев меня Шафат как-то даже просиял. — Я не знаю, что с твоим мальчонкой случилось. Номы стояли, разговаривали о муке с Хрутом, как вдруг он сорвался с места и стал совсем бешеным.

— Он вовсе не такой! — вмешалась Яська. — Его глаза чисты. Даже вскользь не разбрасывайся такими обвинениями, Шафат!

— Мальчишка ведет себя как ненормальный, — повар как-то сконфуженно пожал могучими плечами. — Он же сейчас в волчонка перекинется. Так нехорошо и ты должна это понимать, женщина, — гнул свое Шафат.

— Вообще-то, в медвежонка, — как-то слишком спокойно исправил его Хрут. — Что собственную кровь не чуешь?

— Что? — Шафат обернулся к нему.

— Пацан явно из крупных перевертышей. Клыки не волчьи, — завхоз ткнул пальцем в моего мальчика. — Был бы лев — Тагар бы сразу понял. Значит, медведь. Но не суть. Лера Астрид, уберите, пожалуйста, вашего мальчика. Не знаю, что случилось, но для его же пользы стоило бы успокоиться. Ранний оборот очень коварен.

Наверное, это была самая длинная речь, что я слышала от рыбоглазого.

Что же, несмотря на тщедушную внешность, мыслил он здраво.

— Комир, — присев перед своим малышом, развернула его к себе. — Ну и чего ты устроил?

Он снова зарычал.

В моей голове вспыхнули образы, будто картины из песка. Толпа. Все мечутся. Идет страшный бой. Шафат, вооруженный топориком, бежит ко мне, и вдруг из его груди вырывается меч. Разинув растерянно рот, он оборачивается и смотрит на довольного собой Хрута. Рыбоглазый что-то говорит ему, но я не слышу. Видение рассыпается на мелкие песчинки.

В ужасе я вгляделась в своего мальчика. Наша магия удивительно сплеталась, находя отклик друг в друге. Словно он действительно мой сын.

«Не говори никому» — произнес он губами. — Нельзя"

— Но, — растерявшись, я не знала, как быть.

«Нельзя!» — протянув руку, он прижал ладонь к моим губам.