Книга Телохранитель для дочери генерала драконов, страница 89 – Мария Лунёва

— Не ругайся на него, — зарычала я зверем в ответ. — От воды так воняет, что и я бы на дыбы встала, а он всего лишь пытается удрать!

— Да он замочил меня всего!

— А ты что сахарный?!

— Мау-у-у! — истошно загорланила наша проблема. — Мау-у-у! — повторила она же с подвыванием.

Секундная пауза. Передышка. И мы снова начали борьбу с вредителями. Руньярдик шипел, орал, выпускал когти. Впивался ими в выделенное нам широкое ведро и ни в какую не желал принимать водные процедуры. Только вот у Руни было иное мнение, он приказал мне крепко держать кота за загривок, а сам натирал его мыльным густым полынным отваром.

И воняло все это так, что нос закладывало.

— Мау-у-у, — разносилось по всему двору. — Мау-у-у.

— Да что же вы, злыдни такие, творите! Что вы с ним так долго возитесь! — Дверь из дома открылась и на широком крыльце показалась ведьма. — Да кто же так со зверем обращается. Вы его еще по шерстке гладить начните и уговаривать. Дайте сюда!

Меня мягко сдвинули в сторону, Ясира перехватила загривок кота, зачерпнула мыло и припечатала им прямо под его кошачий хвост, натирая образовавшейся пеной задние лапы.

— Мау-у-у-р — взвыл мой мальчик.

— Ши-и-и-и, — ведьма в ответ зашипела на него так, что я шуганулась в сторону, едва не опрокинув ведро с чистой водой.

Звук вышел жутким.

— Руни, ты или силу показать боишься, или думаешь, что кто-то здесь слишком нежный и не выдержит о тебе правды страшной? — Она подняла взгляд на моего оборотня. — Не поверю, что ты не смог приструнить этого горлопана!

Мой бедный Руньярдик так и замер в воде на задних лапах. На мокрой мордочке в огромных золотых глазах застылатакая печаль. Он смотрел на меня, будто моля о помощи. Несчастный, мыльный, усики поникшие. На носу блошка.

На худых боках проглядывались косточки. С шерсти стекала грязь. Его нагло купали, а он теперь и голос подать права не имел. Терпел, как настоящий маленький мохнатый мужчина. Мое сердце дрогнуло.

— Не делайте так больше! — не выдержала я. — Не пугайте его. Он имеет право выражать недовольство. Мой Руньярд — прелестный котик. Что мы не домоем, он себе сам вылижет. И блох мы с него выведем постепенно и без запугиваний...

Ведьма замерла, моргнула и залилась таким смехом, что вороны с ближайшего дерева слетели.

— Что там себе Руньярд вылижет? — Она пыталась успокоиться, вытирая слезы с глаз. — Блох ты с него выводить собралась?

— Ну да... Я буду с ним нежна и терпелива. Приручу, обогрею, приласкаю. И без вашего шипения! Руньярд у меня прелестный мальчик. Нечего ему под хвостом тереть! Он сам там все вылижет! Умеет! — Я схватилась за ковш и принялась смывать со своего несчастного котика эту пахучую гадость.

Выдохнув, Руни обтер руки об тряпку, бросил ее рядом на лавку и пошел в дом.

— Сами домывайте этот орущий комок шерсти, — проворчал он. — И нет, Ясира, я не люблю управлять теми, кого считаю семьей. А ему орать положено. Рыжик — кот, к воде не приученный.

— Так Рыжик или Руньярдик? — спросила ведьма ему вдогонку.

— Он Рыжик и никак иначе! — рявкнул Руни, не оборачиваясь.

Снова рассмеявшись, Ясира помогла мне обмыть кота, и после, развернув ткань, укутала его в нее.

— Неси свой комок шерсти в дом, защитница, и лучше тебе действительно называть его Рыжиком. Но я бы взглянула, как сам Руньярд себе под хвостом вылижет. Умеет, говоришь!