Книга Телохранитель для дочери генерала драконов, страница 178 – Мария Лунёва

Мрак рассеивался.

Руни так и стоял перед телегой, раскинув руки. Он не шевелился. Его торс, просвечивая, облепляла мокрая рубашка. Волосы слиплись, и с них каплями стекала вода.

Вокруг моего мужчины металось нечто. Темные туманные сгустки то вытягивались в подобие человеческих фигур, то снова собирались в бесформенное облако.

Они кружили перед ним, как навязчивые мухи, и, казалось, пытались заглянуть в лицо.

Вдруг одна из таких «тучек» отделилась от роя остальных. Подлетела ко мне и закружила. Душу сковал страх. В груди зажгло от боли, словно ножом ударили.

Облетев меня, черное облачко замерло прямо напротив. Туман заклубился и вытянулся, формируя личико маленькой девочки с забавными короткими косичками по бокам. Она смотрела на меня, разевая рот в крике. Кривилась от боли и словно умоляла помочь.

Вздрогнув, я ощутила, как по моим щекам потекли слезы.

«Боль своих приму как свою», — вспомнила я фразу Руни.

Боль своих...

Темные ведьмы.

Протянув руку, я коснулась ладонью щеки малышки.

Она закрыла ротик и осмысленно взглянула на меня. От этого стало еще больнее.

Из облака вытянуласьтуманная ручка и повторила мой жест. От ее прикосновения стало так холодно. Будто смерть коснулась.

Рядом ударила молния ослепляя...

...Лес. Кустарник. Толпа связанных женщин проходит мимо. Страшные мужчины с красными глазами — я видела все это, словно сама сидела в неглубокой яме и наблюдала. Меня кто-то постоянно гладил по голове. Шепот слов утешения. Рядом зарычал мужчина и обернулся странным зверем, похожим на медведя.

И тут это чужое воспоминание вытолкнуло другое. Уже моё. Похожая поляна. Костры. Плач женщин. Палатка. Я лежала и смотрела на шевелящуюся ткань. Рядом кто-то ходил. Я видела передвигающиеся тени. Женский крик. Такой жуткий, что я задрожала и заплакала. И тьма, ползущая к выходу. Моя тьма. Она стремилась туда, на поляну с белым камнем, густо политым кровью десятка женщин...

«Сестра», — шепнула малышка, возвращая меня из мрака прошлого.

— Сестра, — повторила я, зная, что значит это обращение. — Иди наверх по небесной дуге, и там тебя встретят с молоком и мёдом.

Не понимала, откуда эти слова. Но я точно знала: так правильно.

Она опустила голову и вдруг, обратившись бесформенным сгустком, облетела вокруг, врезалась в мою грудь, отдавая предсмертную боль, и взметнулась вверх. Мгновение — и она растворилась.

Я выдохнула. Из моего рта вырвалось облачко пара. Снова налетел дождь и ветер.

Руни так и стоял, не меняя позы. Его губы шевелились. Он шептал одну и ту же фразу. Души кружились над ним, выговариваясь.

В порывах ветра я могла различать их голоса, полные ярости и страха.

Растерев грудь, вытерла с лица слёзы и оглянулась на перину. Да, я могла бы вернуться туда и спрятаться вместе с котом, но не позволяло мне это сделать одно слово, произнесённое убитой малышкой:

«Сестра».

— Боль своих приму как свою, — повторила я и спрыгнула на землю.

Ветер ударил в лицо, мешая идти. Но разве меня бы это остановило? Я упрямо передвигала ногами, стирая с лица слёзы, смешивающиеся с дождевой водой.

Остановившись за спиной своего волка, обняла его, уткнувшись лбом между лопаток.

— Касси, — хрипло шепнул он. — Спрячься...

— Т-ш-ш, — выдохнула и выпустила то, что рвалось из моей груди.

Тёмная магия стремительно расползалась по его телу, защищая и оберегая.