Книга Безумная вечеринка зомби, страница 27 – Джена Шоуолтер

— Нет, спасибо. — я отстраняюсь, и ее щеки вспыхивают от смущения. Отказ — это больно, без этого никуда, но я не буду флиртовать, чтобы быть милым. Просто не буду.

За эти годы у нас с Кэт было много разговоров о различных нюансах секса. Об ожиданиях парня и ожиданиях девушки. То, что для меня было физическим, для этой девушки, вероятно, было эмоциональным. Несмотря на все ее отрицания.

Как и многие другие, она, вероятно, надеялась, что мне так понравится быть с ней, что я захочу провести с ней еще одну ночь… черт, несколько недель… может быть, несколько месяцев, забыв о своем утверждении «я хочу только одну ночь». Кэт называла такой образ мыслей «исключительной фантазией».

Это фантазия с низким процентом успеха.

— Уверен? — она проводит пальцем между грудей. — Будет весело.

— Извини, но я здесь, чтобы встретиться с кое-кем. — любовью всей своей жизни.

— Со мной. Проваливай.

Гостья наклоняется ко мне с другой стороны и отмахивается от Макаллана. Я напрягаюсь, и из меня вырывается очень сильное ругательство. Камилла Маркс.

Ее светлые волосы ниспадают густыми локонами, зачесанными назад, открывая черные как смоль пряди на висках. Ее темные заостренные ресницы длиной в милю что составляет полный контраст с блеском, сверкающим вокруг ее медовых глаз. Ее щеки раскраснелись, а губы накрашены в кроваво-красный цвет.

Парни пялятся на нее так, словно она последняя конфета в кондитерской.

Я понимаю, почему. Она одета в черный кожаный жилет, который подчеркивает небольшую, но идеальную грудь, обнажая больше татуировок, чем скрывая их. Завораживающие трехмерные изображения оживают. Моя любимая — та, что у нее над сердцем. Лицо маленькой девочки. Возможно, это лицо самой Камиллы, только намного моложе. Она похожа, хотяна татуировке изображены черные как смоль локоны.

Как и жилет, ее штаны из черной кожи, и выглядят они так, будто их нарисовали на ней. Оба предмета одежды застегнуты на серебряные молнии, и я знаю, что под каждой из них спрятан клинок.

Так же, как я знаю, что каждое украшение, которое она носит, может служить оружием. Кулон, висящий на серебряной цепочке у нее на шее, может превратиться в небольшой кинжал. У ее браслетов есть два крючка в центре. Потяните за них, и получится удавка.

— Кто ты? — спрашивает Макаллан. — Потому что он не выглядит счастливым, увидев тебя.

Камилла не обращает на нее внимания, поворачиваясь, окидывая взглядом парня, стоящего позади нее. Она демонстрирует полностью обнаженную спину, жилет держится на молитве, а на затылке и талии завязки. Татуировок становится все больше, и их рисунки приводят меня в восторг.

Дерево жизни, растущее посреди реки, каждая ветвь которого прорастает разными цветами. Сковорода. Кулак. Ключ, звезда и кинжал. На нескольких ветвях сидят птицы, а над самой высокой ветвью летает стая.

Я хочу провести по изображениям пальцами. Затем Камилла снова смотрит на меня, и я вспоминаю, что она предательница. Моя ненависть затмевает все мое восхищение.

— Что ты здесь делаешь? — требую я.

Она подает знак бармену.

— Спроси свою девушку.

Она говорила с Кэт?

— Подожди. У тебя есть девушка? — спрашивает Макаллан. Она сжимает в руке бокал с каким-то фруктовым коктейлем, явно собираясь выплеснуть его содержимое мне в лицо.

Камилла действует быстро, протягивая руку, чтобы выбить стакан из рук девушки.