Книга Сокрушая ночь, страница 63 – Кэтрин Куинн

Харлоу раздраженно выругался, прежде чем отстраниться от меня. Он медленно повернулся к Лисице, подняв руки в знак примирения.

– Уж ты точно не имеешь к этому никакого отношения. Ты давно утратила свое право, – отрезал он, глядя на Лисицу с отвращением. – Оставь нас – и не будет никаких последствий для тебя и твоих людей.

Я нахмурилась, но мое внимание переключилось на Джейка, который подошел ближе, положив ладонь на рукоять своего оружия. Я вскочила на ноги и осторожными шагами направилась к нему. Тени свернулись на кончиках пальцев, когда я нащупала свой кинжал. Сперва я нанесу удар им.

– Вот тут-то ты и ошибаешься, – возразила Лисица, раздувая ноздри. Несмотря на то что она ниже Харлоу почти на два фута, ей каким-то образом удавалось смотреть на него свысока. – Все, что касается моего сына, имеет прямое отношение ко мне.

Мое сердце полностью остановилось. Миростановился.

Сын.

Слово повторялось в голове до тех пор, пока не вытеснило остальные мысли.

Лисица – мать Джуда, оставившая его. Мать, которой принадлежала книга преданий. Его подарок мне. А еще она была той женщиной, которая отдала его в руки садиста.

Не только я в ошеломлении потеряла дар речи.

Финн раскрыл рот, а с губ Димитрия исчезла привычная ухмылка. Лисица хранила этот секрет даже от своих самых преданных соратников. Мне потребовалось мгновение на осознание, что Джуд тоже скрывал это от меня.

Должно быть, он знал, кто она такая, еще в Тумане, когда мы говорили о его детстве. Первым местом, куда он отправился, стала Фортуна и Лисица, и…

Тогда я вспомнила символ на его компасе. Он столько раз пользовался этой штукой, натирая большим пальцем бессмысленные узоры на его поверхности, когда держал компас в руках. И мне вспомнились детали гравировки – коготь с капелькой крови, стекающей с заостренного кончика. Знак величайшей воровки Асидии. Его матери.

И как, черт возьми,я раньше не собрала все подсказки воедино?

Оторвав от нее взгляд, я перевела его на Харлоу, внимательно наблюдая за тем, как он яростно сжимает челюсть.

– Ты не заслуживаешь того, чтобы называть его так, Эмелия. У тебя нет на него никаких прав. – Его тон сочился чистым ядом, когда он добавил: – Ты всего лишь предательница нашего королевства. Трусиха, которая бежала, поджав хвост, потому что не хотела принимать правду о своей матери. Держу пари, ты всегда знала, чтопередалось ему по наследству. Чтодаровала ему твоя мать. А может, сила Рейны и вовсе обошла тебя стороной, поскольку ты едва ли ее достойна.

Лисица – Эмелия – даже не дрогнула.

Ее мать.Рейна.

Теперь, когда мне известна правда, я присмотрелась к воровке, по-настоящемуприсмотрелась.

Высокие скулы, острый, оценивающий взгляд, волосы цвета чистой ночи. Слова Лориана, брошенные на поляне, всплыли в памяти. «У тебя ее нос», – сказал он тогда Джуду.

В груди потеплело, божественность Рейны вырвалась вперед.

Эмелия.Ее имя звучало мягко по сравнению со смертоносной репутацией. Впрочем, все представления о мягкости исчезли секундой позже.

Лисица бросилась вперед, нацелив сверкающий серебром кинжал в грудь Харлоу.

Финн зарычал, когда лейтенант отразил ее удар: кинжал в его руках с гулким лязгом встретился с кинжалом Эмелии. Я двинулась к ним – готовясь высвободить свои тени и превратить Харлоу в пепел, как и планировала, – когда в поле моего зрения возник вихрь коричнево-черного пятнистого меха.