Книга Сокрушая ночь, страница 102 – Кэтрин Куинн

Все знаки могли отображать историю воительницы. Как она погибла от захлестнувшего ее горя.

– Думаешь, мы должны выбрать и нажать на что-то одно? Или они вообще неподвижны? – спросил я. – Может, это вовсе не загадка?

Лиам подошел к сестре.

– Здесь нет загадки, Ки, – согласился он, опускаясь на колени рядом с ней, хотя сам не мог увидеть знаки.

– Каждый символ – часть цельной истории, и взгляни сюда… – он указал на шероховатый край круга.

Я проследил за тем, куда устремился его взгляд, – и сердце пропустило несколько ударов.

Из камня торчало нечто, напоминающее одинокую иглу.

Лиам встал.

– Кровь, – сказал он, и его голос эхом разнесся по коридору. – Легенда об Алории – это история великой потери и сердечной боли. Согласно мифу, враги пролили кровь ее возлюбленного на поле боя, а его останки сбросили с вершины гор Аргондейла. Узнав о его судьбе, Алория позволила своему горю обернуться пламенем и, объятая огнем, бросилась в лагерь врагов, убивая всех, кого могла, пока никого не осталось. Встревоженный ее горем Арло проронил слезу; и на том месте, где пал ее возлюбленный, проросло поле полуночных цветов. За опустошением последовало возрождение.

– Значит, нужна кровь, – заключила Киара, уже собираясь снять перчатки. Но Лиам перехватил ее запястье, останавливая.

– Не твоя. – Он покачал головой. – Алория была убита горем и сломлена. Женщина навсегда потеряла любовь всей своей жизни. Ты, – взгляд Лиама нерешительно встретился с моим, – еще не утратила свою.

Повисло молчание.

От меня не укрылся выбор слов. Еще.

Киара избегала меня, сосредоточившись на символах. Она не произнесла три заветных слова. Я открыл ей свою душу, а она лишь прильнула своими губами к моим. Я впился ногтями в ладонь: мне претило, чтосомнения превращались в клинок, нацеленный мне в грудь.

Смерть следовала за нами по пятам; и я боялся, что никогда не услышу признания, которого так жаждал. Я чувствовал себя влюбленным идиотом.

Лиам задумчиво хмыкнул.

– Нужна кровь человека с разбитым сердцем. – Он обвел отряд вопросительным взглядом.

Моя мать открыла и закрыла рот, но не сделала ни одного шага вперед, а Финн разочарованно нахмурился, давая понять, что тоже не подходит. Оставались мы…

Димитрий протиснулся вперед.

– Что ты делаешь? – Финн уставился на своего товарища.

– Мальчишка сказал, нужно разбитое сердце, так? – Он пожал плечами, не выказывая эмоций. – Очевидно, речь обо мне.

Эмелия кивнула Финну, чтобы тот отступил.

– Если Лиам прав, то кровь Димитрия сработает.

О душевных терзаниях Алории ходили легенды, и мало кто мог понять ее безмерную боль. Ту, от которой ее смертное тело буквально воспламенилось.

Некоторые романы не заканчиваются на «долго и счастливо». Иногда они могут быть мимолетными и длиться всего мгновение, хотя их трагичный финал не умаляет глубины любви.

Перестав смотреть на Киару, я впился взглядом в Димитрия, вокруг глаз которого проявились морщины, которых я прежде не наблюдал.

– Мои жена с дочкой, – прошептал он, подняв палец и нацелившись на острие иглы. – Их убили много лет назад. – Его палец застыл над кончиком, рука дрожала. – Меня… меня избили и вырубили. Когда очнулся, увидел, как солдаты Сириана перерезали им горло. Подонки смеялись, пока я кричал. Пока пытался подползти к ним. Но они отпихнули меня ногой, удерживая на месте. Заставили наблюдать, как кровь моей дочери растекается по полу кухни. Перед смертью она звала отца.