Книга Среди чудовищ и ведьм, страница 17 – Анна Бруша

— В лаборатории Кьяры было такое изображение. Но я видела его еще раньше… в разгромленной алхимической лаборатории.

— Тогда понятно. Алхимики и целители раньше часто объединялись в ордена и проводили различные эксперименты. Некоторые были вполне себе безобидны и приносили реальную пользу, а вот другие… настолько опасны и бесчеловечны, что бросали тень на всех магов. Ну и конечно, когда разное всплывало наружу, народ вооружался факелами и вилами и шел громить лаборатории. Но вроде как усилиями нескольких верховных магов, целителям и алхимикам запретили некоторые виды магии.

— Ага, — сказала я без всякой веры в то, что все ордена прекратили свою опасную деятельность.

— И потом, — рассуждал Мадс, — если это солнце ты видела у самой Кьяры, то очень сомневаюсь, что это один из преступных орденов. Сама подумай, чтобы официальная любовница Бальтазара Тоссы была одной из мятежниц? Он в молодости очень боролся с орденами.

Я задумалась. Быть на виду иногда означает оставаться незамеченным.И как я успела убедиться, Бальтазар Тосса весьма успешно манипулировал словами. Он говорил одно, делал другое, планировал третье. Но этими выводами я не спешила делиться с Мадсом.

— Я вижу ее не первый раз, так что, возможно, мертвячка снова явится.

Время. Оно все расставляет по местам.

Солнечный свет падал на белый мрамор, и казалось, что зал сделан из сахара. Белый пол, белые стены, белый потолок сверкали и искрились. Пространство было настолько ослепительным, что делалось больно глазам.

Йотун стоял в центре, сложив руки на груди. Руна на кольце зловеще мерцала красным, а черные одежды как будто притупляли сияние. Вокруг колдуна образовался островок спасительной тени.

Раздался мелодичный звон. Он наполнял воздух, пробирал до костей и плыл по залу, многократно отражаясь от стен.

Едва заметная белая дверь отворилась, и в зал потянулась вереница троллей. Впереди шли трое в темно-синих мантиях, за ними еще трое в темно-зеленых. Цвет мантий светлел с каждой входящей тройкой. Их было много. Они заполнили все пространство, которое теперь рябило и пестрело, но в то же время в этом был странный порядок.

Последним вошел… Люк, одетый в белое. Его причудливые татуировки на руках, извивающиеся крылатые змеи, были выставлены на всеобщее обозрение. Казалось, что рисунок живой и мифические монстры скользят по коже, обвивают предплечья.

Тролли окружили Йотуна. Тот стоял неподвижно, его лицо казалось высеченным из камня. Ни тени чувств или эмоций. Люк неторопливо подошел к Йотуну и встал напротив.

Тогда бесстрастная «маска» на секунду дрогнула. Всего мгновение, его лицо приобрело очень человеческое выражение. Ярость. Бессильная ярость — вот что это было.

Все собравшиеся молчали.

Йотун принялся стягивать кольцо, оно сидело плотно, поддавалось нехотя. Возникла неловкая пауза и по залу прокатился ропот, который немного нарушил торжественность момента. Но наконец-то кольцо поддалось, и на пальце Йотуна осталась светлая, почти белая полоска кожи.

Руна вспыхнула алым и погасла. Кольцо сразу же поблекло, стало казаться «обычным».

Тролль в темно-синей мантии сделал полшага вперед и возвестил:

— Тень короля исчезла.

Люк принял кольцо и надел его. Крылатые змеи на предплечьях извивались, их чешуйки масляно блестели.