Книга Мачеха Золушки - попаданка, страница 325 – Мария Максонова

Взгляд скользнул в сторону, наткнувшись на черное пятно. Вдовую герцогиню Ванессу Викторф было неприлично не позвать на торжество, но она явилась одетая во все черное, будто на похороны. Наверное, думала, что получит поддержкуи понимание от товарок, но получила только сообщение от Грегори, что теперь он не будет поддерживать ее ни в коем виде. Ее вложения в пирамиду ей вернули, вдовья доля есть, значит он более ей ничем не обязан. Ванесса краснела и бледнела, ведь жить по средствам не умела никогда. Да и общество над ней лишь посмеивалось — несколько месяцев в провинции, и она уже потеряла былую хватку и перестала ориентироваться в раскладе в обществе. Мать невесты принца Леона, вдова оправданного маркиза, владелица модного производства косметики и школы для камеристок, куда записываются за месяцы вперед — я давно перестала быть парией в обществе, никто уже не удивлялся выбору Грегори. А, когда Ванесса так явно выказала свое неодобрение свадьбой, она добилась лишь того, что даже собственные дочери начали ее сторониться, ей пришлось стоять в одиночестве до самого начала церемонии — так рассказала мне Зоуи, а девочки со смехом подтвердили, добавив пару сплетен. Вероятно, вскоре Ванессе придется самой уехать в провинцию — жизнь в столице ей не по карману, а бывшие подружки поддерживать ее против четы герцогов точно не будут.

Впрочем, мысли о ней моментально выветрились из моей головы, когда я перевела взгляд на Грегори, своего будущего мужа, который стоял у алтаря с теплой улыбкой глядя на меня. Сегодня он было разодет, будто настоящий король: камзол из медного бархата с золотым отливом расшит с изумрудными пуговицами, на груди медальон герцога, а на голове тяжелая герцогская корона Викторфов, увенчанная изумрудами. И не верится даже, что это мой будущий супруг, что все это не сон, не иллюзия, а новая жизнь, шанс на которую мне выпал и я его не упустила. И в голове мелькнуло сожаление, что и прежде бывало, что жизнь дарила мне шансы, но как-то всякий раз я «щелкала клювом» или сама отказывалась от них, надеясь на что-то большее, а потом и вовсе считала — чего уж, жизнь уже кончилась, можно не пытаться. Сперва я думала так в тридцать пять, потом в сорок сожалела, думая: «да ладно, в тридцать пять надо было хвататься, а теперь в сорок кому я нужна» — и все повторялось и в сорок пять, и в пятьдесят, и позже... сожаления о прошлом, об упущенных возможностях, вечно соседствовали в моей жизни с тем, что я упускала те шансы, которые были перед носом здесь и сейчас.

Но в этот раз, в этотраз я не иначе как чудом ничего не упустила. И вот я смогла взять под руку своего будущего мужа, сжать его теплую ладонь, опереться, ощутить его силу, и в голове щелкнуло: «это реальность, это все взаправду». И от облегчения захотелось рассмеяться.

Священник: благообразный старик в белой скромной рясе с седой бородой до пояса недолго мучил нас лекциями о праведности брака, лишь взглянул в глаза и уверенно сказал, что мы люди взрослые и понимаем, на что идем. Но и спрос с нас больше, чем с молодых да глупых — не глупить, не обижаться по мелочам, не терять время, а жить в ладу, помогать друг другу, заботиться и поддерживать во всех начинаниях.

И я легко ответила «Согласна», когда он спросил, готова ли я вступить в брак с Грегори Викторфом, разделить его бремя, быть поддержкой и опорой, любить его, сколько Богами отмеряно.