Книга Особо опасная студентка, страница 171 – Пальмира Керлис

Сев поудобнее, насколько было возможно, я сморгнула слезы. Картинка перед глазами обрела четкость. По лежащим на коленях рукам стекали багровые струйки, на полу точками отпечатывались капли. Не опасные порезы — поперечные, чуть выше запястья, вены не задеты. Ему не надо, чтобы я истекла кровью раньше времени, и на жертвоприношении мне положено быть в сознании. Снова отключать ментальными чарами не рискнет, и блокирующие магию браслеты с меня перед ритуалом снимет, иначе тот не удастся.

В дальней стене угадывалась замурованная дверь, в углу — мощно запечатанный тьмой альтернативный вход. Хреново, незамеченным сюда никто не проникнет… Недоманьяк дорисовывал на алтаре мелом оккультные символы, не забывая поглядывать в мою сторону. Рядом с ним стояла подготовленная ритуальная чаша, в которой уже наверняка была моя кровь.

— Тебя как вообще зовут? — прохрипела я, словно заново учась разговаривать.

— Ты знаешь, — хмыкнул он, не разгибаясь от алтаря. — Имя я не менял.

— Только внешность?..

— Еще фамилию. С Дамгора.

Арон Дамгор? Что-то это ничего не проясняет.

— Конечно, ты меня даже не помнишь. — Арон так надавил на мел, что тот заскрипел. — Куратор из тебя был на редкость паршивый.

Вот же… Доставшийся мне в подопечные первокурсник выхватывался из воспоминаний смутно. Мелкий нескладный парнишка лет шестнадцати, очень навязчивый. Слонялся за мной тенью, пока не был послан заниматься своими делами. Он и был за нашими с Аттикусом спинами на магографии, найденной девочками в библиотечной подшивке! Преследователь гребаный. На каком факультете учился — вылетело из памяти вместе со всем остальным о его личности и наших отношениях. Немудрено, у нас их и не было.

— Дальше своего высоко задранного носа ты никогда не видела. — Арон бросил мел, не дочертив символы. Выпрямился, смерив меня мстительным взглядом сверху вниз. — Звезда университетская в недосягаемомдля рядовых обывателей сиянии. У вверенного тебе студента вопросы, проблемы с сокурсниками, идеи для магических проектов? Не стоит внимания. Вечеринки и бурная личная жизнь важнее, нечего мешаться под ногами.

— О… — При иных обстоятельствах я бы умилилась таким обидкам. — Никто тебе не был должен любви и заботы. Ранила твои чувства? Прости, мне плевать.

Несколько размашистых шагов от алтаря, и надо мной нависло перекошенное от злости лицо. В бок врезался тяжелый ботинок, ребра затрещали. Воздух выбило из легких, вдохнуть оказалось очень экстремальным аттракционом. Полегчало убогому? Выводить его из себя не было умным решением, но шел бы он в… бездну. Урод.

— Лучше бы ты сдохла в тот раз.

Ему-то — само собой. Ритуалить бы повторно не пришлось!

Успокоился Арон быстро: то ли побоялся прибить меня, то ли умел неплохо владеть собой. Скрывал же истинное ко мне отношение все это время. Презрительно скривившись, он пошел дорисовывать символы. Я медленно выдохнула, восстанавливая дыхание.

Значит, неказистый умник с рано проявившимся даром устал быть жалким неудачником и захотел превратиться в распрекрасного самца с помощью темной материи. Ясно, почему бездна сменила мне внешность при попытке обратить последствия эксперимента… Кловис правильно предположил, что при изначальном ритуале ей было загадано желание. А скинутые двадцать лет — компенсация за исполнение с опозданием.