Книга Три желания, страница 33 – Ольга Придакова

— Давай я попробую, все ж ментальная магия есть у меня. Заодно и потренируюсь.

Легко сказать. А как это делать я совсем не представляла. Но настроившись на эмоции малыша, стала потихоньку внушать, что он очень сильный. Что нужно просто уничтожить, сжечь все камешки, которые ему мешают вернуться домой, что вместе мы справимся.

Какое-то время амистр ни на что не реагировал, а у меня разболелась голова и из носа закапала кровь. Но вот, фон его эмоций сменился на легкую заинтересованность. Как молодые листики появляются из набухших почек, так от него потянуло свежестью, заискрило недоверчивой радостью. Вместе с эмоциями амистр начал меняться и внешне. Неуловимо, медленно, но всё увереннее. Как будто на кончиках шерстинок сначала засияли звездочки, он встряхнулся и по всему его телу прошла огненная волна. Грива разлилась по спине потоком лавы, а хвост приобрёл оттенок очень горячих углей. Он резко тряхнул головой и я увидела, как на землю посыпались раскрошившиеся кристаллы.

— Какой ты умница! — обрадовалась я, прижимаясь лбом к его лбу и стараясь удержаться на ногах.

Несколько коротких минут передышки, чтобы немного прийти в себя, помочь отцу освободитьэту прелесть от уже бесполезных человеческих инструментов манипулирования... И как только последняя деталь, в виде привязанных к дереву поводьев, покинула коня, он молнией исчез с наших глаз. Отец озабоченно посмотрел на ослабевшую меня, — Ты как? — спросил молча, одними глазами. Пожала плечами, мол сойдет. И не сговариваясь, мы двинулись к следующему амистру.

Процедура повторилась один в один, только зашатало меня сильнее и кровь потекла уже струйкой. Когда и этот исчез так же быстро, остальные два были уже не так равнодушны. Они переминались с ноги на ногу, дергали поводья, вскидывали головы, волновались. Наверное поэтому, а может быть я уже втянулась, но с третьим конём справилась намного легче и быстрее. А может быть потому что это была кобылка. И она явно была постарше своих собратьев. Когда отец снял с нее седло и уздечку, она не убежала, а сама потянулась мордой ко мне. Губами дотронулась до волос и выпустила тонкую струйку дыма из ноздрей, прямо мне в шею. Щекотно! А потом просто стояла рядом, посылая и мне, и своему собрату волны спокойствия и уверенности. Мы как раз отвязывали последнего, когда из леса показался Митрофан.

Охота у парня оказалась удачной. Кто бы сомневался! В одной руке он нёс двух больших пестрых птиц, похожих на тетеревов, а в другой настоящего зайца. Нашего! Зайца! За длинные уши! Я так обрадовалась такой знакомой, родной живности, что чуть не заорала вслух: "Ура! Заяц!", но вовремя прикусила язык. На местном наречии этот длинноухий назывался йепуре и вряд ли Митрошка с отцом оценили б мой порыв.

Поравнявшись с нами, наш удачливый охотник кинул недовольный взгляд на поляну, где еще совсем недавно переминалась с ноги на ногу четверка лошадей, но промолчал, пошагав дальше. А мы с отцом, разобравшись с волшебными амистрами, дружно потопали следом. Да так и ввалились в сторожку всей компанией, где матушка уже успела приготовить пшеничную похлебку и сварить ягодный отвар, от которого по помещению плыл сладкий запах, да разделить остатки хлеба между мужчинами.

Пока они ужинали, мы с ней общипали и выпотрошили птиц, завернули их в местный аналог хрена, обмазали глиной и засунули в печь на тлеющие угли томиться. За ночь птички приготовятся и их можно будет взять в дорогу. Нам очень повезло, что в сторожке был небольшой запас соли. Поэтому половинутушки йепуре мы решили оставить в знак благодарности, предварительно хорошо натерев мясо специями и подвесив на крюк на стену у печи. Свою половину просто густо посолили, завернули в тряпицу и упаковали в котомку.