Книга Истинная зайка для ректора, страница 29 – Анна Флор

Решаю, что больше не стану обсуждать эту тему ни с кем. Особенно с Китти и фамильяром.

В надежде, что сложнее моя жизнь не станет из-за того, что пропущу факультатив по медитации, я решаю, что слишком рассеянна для такой важной дисциплины. Никак не могу сосредоточиться на расслаблении, когда в голове роятся мысли об Истинности с самим генералом Д'Альерри!

Засыпая вечером, я лишь думаю о том, где ещё новый ректор может хранить свой артефакт...

Почесав задней лапкой ухо, продолжаю жевать что-то, на вкус похожее на волосы. Немного жестковато, рассыпаются во рту, но привкус у них сладкий. И пахнут свежестью.

Скашиваю взгляд вниз и вижу, что жую я жёсткие каштановые волосы на чьей-то голове. Голова оказывается абсолютно мужской. Хуже всего, эта голова мне очень знакома. До мурашек по коже.

Голова дёргается в сторону, и мужчина ворочается во сне.

Я же поднимаю взгляд выше и вижу на животе аппетитные кубики пресса. Они уходят прямо под тонкое шёлковое одеяло. К счастью для моей неокрепшей женской психики, то, что под одеялом, мне не удаётся рассмотреть. Только додумать. Чего я предпочитаю не делать в облике кролика.

Мужская рука, закинутая за голову, дёргается, едва меня не сшибая.

Испуганно пискнув, выпускаю изо рта клок волос.

Проснувшийся генерал Д'Альерри рывком поднимается в положение сидя и оборачивается на меня.

С каким-то неправильным чувством разочарования отмечаю, что одеяло продолжает скрывать то, куда уходят косые мышцы.

А что я? Я просто зайка.

Как вообще это происходит?! Нет, надо было всё же идти на медитацию!

От ужаса и смущения, что оказалась в ректорских покоях, я незамедлительно и внезапно для самой себя принимаю свой человеческий облик.

Ощущение такое, будто мое тело растягивается и вытягивается.

И теперь я оказываюсь сидящей прямо на перинной подушке у изголовья большой кровати.

Гулко выдохнув, подтягиваю чужое одеяло к обнаженной груди и прячусь за него, как за щитом. Да так резко, что то едва не ускользает с бёдер генерала. Родгар Д'Альерри сжимает челюсти и отворачивается в тот момент, когда конец одеяла подползает к моим коленям. А я смущённо отвожу взгляд, хотя очень хотелось бы его задержать на стальных мускулах его торса...

Генерал тут же рявкает:

— Какой бездны вы здесь делаете, адептка...

Щелкает пальцами.

— Грин, — подсказываю севшим голосом и стыдливо натягиваю чужое белое одеяло до самого подбородка.

Генерал встаёт с кровати спиной ко мне, а я, к своему стыду, даже успеваю разглядеть милые ямочки на его ягодицах.

Зажмуриваюсь. А когда открываю глаза, генерал уже стоит ко мне лицом, придерживая простыню, повязанную на бедрах.

В этот момент дверь в его покои распахивается с лёгким скрипом, ия вздрагиваю, ощущая, как сердце уносится куда-то в пятки. Не хватало ещё свидетелей!

— Милый, я пригото... — Блондинка, сделавшая шаг в покои, застывает.

Секретарь ректора, та самая высокая блондинка, которую мы видели в столовой ректората и в его приемной, застывает на пороге покоев с подносом. Ее глаза наполняются слезами, она роняет поднос и восклицает с болью в голосе:

— Она ведь студентка!

Я с ужасом и неверием смотрю на девушку. Сплетням быть, кажется...

Генерал Д'Альерри окидывает меня тяжёлым взглядом и проговаривает холодно:

— Действительно, студентка.