Книга Дом грозы, страница 66 – Ксюша Левина

Он видел, как Нимея терла ребра в районе сердца, когда они ехали в машине, и корит себя, что заметил это, позволив сентиментальной части мозга выдумать лишнего.

— Устала, что провожу целые дни… что должна довериться тому, кого не знаю. С тобой невозможно говорить — ты отшучиваешься. Если ты это делаешь — значит, тебе больно. Я не дура, мне хватает ума понять: если человеку говорят,что он убийца, а тот в ответ говорит, что это правда, — значит, ни черта это не правда. Так вот. Сейчас меня нет. Только ты. И я хочу, чтобы ты рассказал.

— Что? — Хардин сглатывает.

Сидит, уставившись в пространство остекленевшими глазами, и не понимает, как в это ввязался, но уже знает, что врать не хочет. Пусть Нока хоть трижды любит Энга, это не отменяет того факта, что он, Фандер, любит Нимею. И она это, черт возьми, заслужила. Потому что только такая колючая стерва могла заслужить любовь такого ублюдка, как Фандер.

— Что угодно. Просто любую правду. Что-то, во что я поверю. Я думала, что знаю тебя, но это вообще не так. Наверное, тебя никто не знает. Я пыталась вспомнить о тебе хоть что-то, но не смогла. Я не видела тебя вне особняка Хардинов или вне твоей компашки. И парни часто тебя вспоминали, но никогда ничего не рассказывали о тебе. Только о вас четверых вместе…

— Потому что я плохой человек, жизнь которого…

— Хватит! Ты не можешь и правда так думать, это чушь.

— Нет.

— Ой, не драматизируй, Хардин, заколебал!

— Правда за правду.

— Что? — Она откашливается — видимо, делала в этот момент глоток кофе.

— Правда. За. Правду.

— А?.. Я не собираюсь…

— Что у вас с Энграмом? Только честно.

— Зачем тебе это знать?

— Просто скажи, что у вас с ним. Мне… я хочу понимать твою мотивацию.

— Не можешь смириться, что твой брат любит иную девчонку? — Нимея как-то злобно смеется.

— А он… любит?

Фу, Хардин, это что, страх?

— Ну конечно любит. — Что-то проскользнуло в тоне Ноки, и у Фандера в груди разливается сладкое облегчение. — Мы с ним вместе с младенчества. Как он может меня не любить.

— И все-таки. Твоя мотивация.

— Я люблю его. — Ее голос наполнен светом, он будто совсем другой. Даже кажется, что говорит вовсе не Нока. — Как его можно не любить?

И снова опасные слова.

Как это понимать?

— Я спасаю его, потому что он мой лучший друг. Единственный лучший друг. Лю, Брайт и… ну… все остальные… Мы дружим, конечно, но сколько мы были вместе? Познакомились только в начале учебного года, да и то потому что поселились в одну комнату общаги. Это не то. А Энга я выбрала сама. Он часть того немногого, что я вообще могла выбирать.

— Так вы друзья?

— Конечно, мы друзья.

— И ничего больше?

— Зачем тебеэто? Ревнуешь?

— Что? — У Фандера опаляет виски нервным алым маревом до самых глаз.

Это что-то новое, не похоже на страх или злость. Может быть, так чувствует себя преступник, пойманный с поличным?

— Ну… ревнуешь Энграма, для которого ты больше не единственный близкий человек?

— Нет. Я никогда не был для него единственным близким человеком. Он так же, как и все, плохо меня знает.

— Жалеешь?

— Не…

— Честно. — Нока перебивает ложь Фандера.

— Да. Да, жалею. — Он крепко жмурится. Говорить правду, оказывается, больно, как отрывать пластырь. Но после свежую рану непременно остужает прохладный воздух, и на смену боли приходит облегчение. — Значит, вы с ним не вместе.