Книга Дом грозы, страница 149 – Ксюша Левина

Энграм с хитрой улыбкой уходит, его черные кудри мелькают впереди. Призрачная Нимея остается. Смотрит на Фандера с тем же обожанием, с каким только что смотрела на Энга, потом издевательски хохочет, и ее лицо преображается на глазах. Становится злобным. С такими лицами разбивают сердца.

Фандер делает навстречу фантому шаг, как вдруг рычащая волчица прыгает вперед. В три прыжкаона оказывается рядом с призраком, и тот рассыпается, становится частью тумана.

Нимея позволяет пальцам подошедшего Фандера запутаться в шерсти на ее шее, и они идут дальше, но теперь преследуют беззаботного Энга, который со стороны наблюдал за разыгравшейся сценой. Тот иногда пускается в бег, догоняя призрак Брайт, а иногда швыряет в воздух лепестки красных роз; они остаются у Фандера под ногами, словно капли крови, но исчезают, стоит на них наступить.

— Это глупо. — Он не может больше выдерживать молчание. — Я не боялся Брайт Масон. Чушь. Мой страх в тот момент был совсем другим… Я тогда боялся слабого себя, неужели это не ясно? Я в ее доме ночевал, и ничего. Эй, Черные Земли, ну это слишком просто! Как только я понял, какие штуки могу творить с лесом, я перестал быть беспомощным. Может, неделю назад меня бы такое и испугало. Я не боюсь чертову сирену, которая может прикончить моего брата. Я боюсь того, что я ТРУС. Давай что-то покруче! — Его голос разлетается так далеко, будто ему есть от чего отражаться. Он не тонет в тумане, не глохнет в земле.

Покруче… круче… круче…

Фандер тысячей голосов просит добить самого себя.

— Привет, брат. — Энграм снова появляется из тумана, больше не мертцец, кожа ровная, волосы черные, на щеках привычный яркий румянец. — Вот мы и встретились, верно?

Тумана больше нет, есть только розовые кусты их матери, а вот и она сидит у пышной флорибунды с нежными желтыми цветками и, улыбаясь, что-то нашептывает.

— Это же неправда, — шепчет Фандер.

— Конечно, это правда. — Лицо Энграма полно недоумения.

— Нимея! — Фандер вертит головой вправо-влево, ища волчицу, но ее рядом уже нет.

На земле у его ног сидит, скрестив по-турецки ноги, Нимея Нока. Та же, что вышла с ним сегодня из дома. Та же, что проснулась с ним сегодня в одной постели. На ее шее оплетенный кожаным шнурком ошейник, который она то и дело оттягивает, будто это ожерелье.

— Ты же… ты не видишь его, верно?..

Но она с громким восторженным вздохом бросается к Энгу на шею, и он крепко ее обнимает, даже кружит, пока они с хохотом едва не валятся на землю.

— О, Нимея, детка, мы заждались тебя к чаю. Где ты была? — Омала встает к Нимее навстречу, выбирает самый красивый цветок розы и протягивает ей. Нимея тут же вставляет стебель в волосы, убранныев красивую прическу.

— Нимея… тебе можно становиться человеком? — Но Фандера будто никто не слышит. Он приближается к своей семье и ничего не понимает. Их не может тут быть, им нечего делать в… а где он? В Черных Землях? Точно? Или во дворе собственного дома?

— Фандер? — Омала наконец замечает его, и на ее губах появляется полуулыбка. Не особенно радушная, скорее вынужденная. — Ты вернулся?

— Представляешь, мама, Фандер вернулся. Это так трогательно, верно? Нимея, вы с ним, кажется, путешествовали вместе?

— Да, но было скучно. — Она снисходительно поводит плечами и начинает заправлять Энграму волосы за уши, потом убирает пару прядей со лба, а Фандер наблюдает за ней с большим интересом. Больше никакой гипертрофированной любви, никакого обожания, и у Фандера нет причин не верить в то, что прямо сейчас происходит. Они ведут себя скорее как близкие друг другу люди. Это еще более гадко, потому что похоже на правду.