Книга По осколкам, страница 62 – Кира Гофер

И только начинаю сомневаться в правильности всех своих размышлений, как замечаю опять плывущий над этим пятитысячным 206-ой, которому тут как бы не место.

Вот ведь! Я все еще не могу принять и выучить возникшее смещение, опираюсь на старые карты, а кто-то уже научился пользоваться всем новым!

Свинья рядом переминается на испачканных толстых ногах. «Зачем ты куда-то полезла?» — мысленно спрашиваю я.

Протягиваю руку и тыкаю пальцем в любопытный влажный и грязный пятачок. Живность фыркает, но потом явно решает, что чем плюнуть в меня, лучше лечь рядом. Суета вокруг нее прекратилась, свет Большой ласково греет берег. Свинка подставляет еелучам свою щетинистую спину, затем медленно переворачивается на бок.

Спор в моей страже сменил тему. Теперь они грызутся о другой дележке.

Закинув руки за голову, я слушаю попеременно то их вблизи, то шум вокруг Сатс вдалеке. Так быстро переключаться для слуха нехорошо, утомительно, но я за нее серьезно волнуюсь.

— …и так моей семье меньше всех вас выдают, а сейчас еще изо рта тащите!

— Уймись, дурак! Чего разорался? Ты копье против этой девки держи, а не у моей бороды.

— Верно, Эрк! Не нарывайся. Скоро или старики скажут, или сами в трактире порешаем.

— Много ты в трактире собрался решать? А с каких таких долей сидеть там будешь?

— Как с каких? Он у меня всегда сыром брал.

— Всегда-то всегда. А как нынче менять будем? Много у тебя того сыра?

— Да уж на пару бочонков хватит.

— Ишь, на пару бочонков! Дурак! Кормилицу-то нашу погубили! Кто по старой мене с тобой говорить-то станет?! Он-то, поди, уже знает все. Ты со своим сыром у него и кружки пива не выменяешь. Кто уже не у него, тот скоро прибежит горе заливать.

— Какое горе-то?

— Да голодное!.. Ну дура-ак!

— Что… А-а-а! Уберите ее! Уберите! Она мои штаны… мои штаны!

На этот жуткий вопль я поднимаю голову. Занятная картина: исправленная свинья подобралась к страже и принялась жевать штанину задиристого Эрка. А тот не сразу заметил. Бородач хохочет, наблюдая, как Эрк прыгает на одной ноге и выдергивает свои штаны из цепкой и любопытной пасти.

Мне бы самой впору улыбнуться — уж больно забавное зрелище представляют эти вояки с их пожеванными штанами, с сыром, с отброшенными в сторону копьями. Но я не улыбаюсь. Да и их страх перед сменой цен, когда источник пищи исчез и все условия натурального обмена изменились, не назовешь поводом для забав.

Пока они заняты, тянусь к городу снова — и удивляюсь, обнаружив, что вокруг Сатс тихо. Это настораживает.

Поднимаюсь. Хоть и тянет вскочить и бегом броситься вперед, все равно стараюсь не делать резких движений. Я все-таки в плену.

Двух шагов не успеваю сделать по холму наверх, как навстречу мне скатывается подросток — в серой рубахе, явно с плеча кого-то из старших в семье, босой и запыхавшийся. В последний миг он отпрыгивает от меня в сторону и плюхается на траву. Егосуетливый взгляд мечется между мной, подчищенным кругом белого налета и замершими кто как охранниками.

— Меня послали за второй, — выдыхает парнишка.

Свинья наконец оставила в покое штаны Эрка и теперь лениво жует лямку его холщовой сумки, валяющейся на траве. Парнишка пялится на свинью, но не забывает про задание.

— Старики сказали, не может та ничего. Сказали, вот эта главная, — он машет на меня рукой, испачканной в земле и в белом.