Книга По осколкам, страница 105 – Кира Гофер

Что таким движет? Не знаю…

А что сейчас ведет меня?

Нет, этот ответ я знаю. Меня ведут злость, обида и желание дать сдачи побольнее.

Ну ничего, Сатс, мы им еще покажем! Еще посмотрим, легко ли нас с пути столкнуть. Немало наших списали, но я поделюсь с ними своей злостью, еще зажжется в них их собственная. А как арки разбивать, я уже знаю.

Но сначала — тебя вытащить. Уже только ради этого я не сдамся. А пока я не сдалась, я сильна.

С самого угла, перебравшись через валяющиеся на земле вырванные зеленые стволы, я кричу назад:

— Через три поворота! Не забудьте, 5115-ый!

Словно подтверждая, что меня услышали, переход раскрывает передо мной клубы дымки.

Добро пожаловать, дорогая Инэн! Что-то ты разгоряченная какая-то. Не желаешь ли остудиться пучками молний и порывами космического ветра?

Когда-то я аккуратно придерживалась середины, отказывалась от боковых дорог.

Сейчас меня, основательно потрепав, вынесло на самый край. И похоже, не на тот.

Я влетела на 5115-ый, ожидаемо плюхнулась в воду. Но только это не мелкий искусственный канал, который мне нужен, а большое и глубокое озеро.

Темно. Ночь. В глаза и в уши заливается вода. Ногам нет опоры, не высунуться, не присмотреться — где хоть озеро кончается? в какую сторону плыть? Каждый вдох разбавлен водой, каждый выдох — кашель. Каждый следующий вдох полон страха.

Кое-как высматриваю, где край заворачивается и куда мне точно не надо. Дальше — просто прочь…

Я быстро устаю. Едва не тону, хлопая по воде огромными слипшимися рукавами. Ботинки упрямо тащат вниз, словно за них меня схватил кто-то большой и голодный. Хорошо, уже знаю, что тут больших нет, поэтому не паникую, не кричу, не трачу силы впустую. Снять ботинки, не захлебнувшись, кажется невозможным, но кое-как получается. Передохнув и откашлявшись водой, принимаюсь вылезать из пленяющей куртки. Прости, Гвэт, но недолго мне прослужил твой подарок с широкого плеча.

Неужели я застряла на одном месте? Почему кажется, что крупные медленные волны не дают сдвинуться, загоняют обратно к краю и дальше? А там поднимет и скрутит! Над головой грохочет, словно кто-то далекий и огромный хмыкает, одобряя мое бедственное положение. Но мелькает вдалеке земля черной неподвижной полосой, и это меня бодрит.

Барахтаюсь долго и упрямо — и через вечность, совсем без сил, вылезаю на берег. Меня рвет озерной водой и комками слизи.

Начинается дождь, как будто чья-то циничная воля решила, что мне только его не хватает. Я лежу на холодном берегу, меня бьют по спине крупные капли, а в голове кружится мысль: неужели все они — случайный вход не с нужного угла, ночь с тяжелой низкой тишиной, озеро, где когда-то едва не утащило за край любопытного Т, — неужели они сговорились, пригласили еще и дождь, и все это собрание лишь для того, чтобы встать у меня на пути? Не удивлюсь, если они сговорились с Первым!

На отчаянной попытке сообразить, куда теперь, меня рвет еще раз. Вдруг становится холодно, будто осыпали льдом — и я теряю сознание.

«…что — бежать напролом?» — зажигаетсяиз недавней памяти.

Я резко просыпаюсь.

Все еще темно, все еще дождь, все еще холодно, но уже не как во льду. Встать не могу. Весь мир сжался где-то у меня под сердцем, стянулся туда. Дрожит. То ли замерз, то ли боится.