Книга Сумеречный принц, страница 170 – Рия Тюдор

Не бояться? Не бояться?! Я его боюсь больше, чем жреца, а он мне такое говорит? Впервые в жизни эмоции одолели меня, не вылившись в слабость в виде слез, проявилась злость. Чистая злость. Мне захотелось ударить кого-то, ударить, чтобы выплеснуть ее. Я стремительно подошла и со всей силы приложилась ладонью к его щеке.

Алекс не поверил в произошедшее, он выглядел ошарашенным. Медленно коснувшись щеки, он поднял взгляд на меня.

Впервые радость от насилия была настоящей. Не хочу быть таким монстром, не хочу! Но и видеть его не собираюсь.

– Уходи, – сказала бесстрашно, сжимая зубы. Надави я еще сильнее, они раскрошились бы от давления.

– Коутен, – да, на лице Стаури промелькнула растерянность.

– Я уже не невинна, ты добился всего, чего хотел: опозорил, уничтожил, сломил и Лесиха лишил идеального сосуда, ему не нужна теперь я. Можно меня хотя бы на время оградить от своего общества?

В один момент я решила, пусть убивает, если хочет. Стаури лишить жизни слабую человечинку не захотел. Сцепив зубы, словно скрывая проступающий гнев, он исчез в портале.

– Свобода, – сказала вслух, все еще не веря.

Насыщенный событиями день заставил немного забыть о произошедшем, однако сейчас, когда я осталась один на один с собой, чувства вернулись в троекратном размере. В глубине души теснились крики, но кричать я не могла. Мое тело казалось противным, а воспоминания стали той солью, которая сыпалась на израненную душу. Отчаяние, стыд, агония – это все, что теперь сопровождало меня.

Тихо стонала, тело напоминало сплошную рану. Грудь, между ног, даже горло мое болели, а кровь, все еще продолжавшая идти внизу, напоминала каждый раз о пережитом. На парах я старалась забыть об этом, старалась думать о будущем, но здесь болезненные уколы фантома прошлой ночи пришли и стали уничтожать меня. Слезы словно исчезли, только пески горя засыпали глаза, делая их сухими.

Почувствовала тошноту из-за ужасного отчаяния, проступившую внезапно и избавившую меня от остатков ужина. Организм окончательно сдал, решив опустошить желудок. Мрак меня все больше одолевал, но я цеплялась за это забытье, пряталась в нем, как под мантией, желая укрыться от горя и страданий.

В горле тяжелым комом стояли всхлипы. Заплачь я снова, стало бы легче, но боль разрасталась во мне, корнями уходя в дебри самой души. Все слезы были выплаканы, а потому сухими глазами смотрела, как мерцали магические уличные фонари. Из открытого окна доносилось свежее дыхание ночи, а тьма преподносила далекий крик ворона, ради которого и было оно распахнуто.

Не осталось сил чувствовать что-то, не осталось никаких желаний, кроме желания свободы. Ощущения, эмоции, отвратительные чувства кромсали мое сознание в клочья, но Расмус, появившийсячуть позже, вызвал легкую улыбку.

– Привет, – прошептала, разглядывая птицу, но та ответила молчанием, удобно устроившись рядом и положив лапку на мой палец в знак сочувствия.

Мой свет в царстве теней.

Я спешила к себе в покои после долгой прогулки по дворцовому парку с Айтиной. Не хотелось попадаться на глаза императрице, та не одобряла ночных походов, из-за чего мне пришлось вести себя очень тихо, главное, чтобы слуги не увидели, стражи чаще всего молчали, не до этого им было. Широкие лестницы из темного мрамора гулко отражали звук моих шагов, а теплые золотые светильники позволяли видеть каждую ступень и не споткнуться. В этой стороне редко кто бывал, гостевые покои пустовали в обычные дни, и стража лишь делала обход, не больше. Иногда мне бывало здесь страшно, но за столько лет привычка оказалась сильнее страхов, да и Тин часто ночевала рядом. Сегодня же, в преддверии бала по случаю дня рождения старшей принцессы, приехали гости, занявшие все комнаты.