Книга Возлюбленная Габриэля, страница 128 – Тина Фолсом

- Предполагаю, что большей просьбы я от тебя не дождусь? - он рисковал, подходя к ней. Зейн вытащил кожаные перчатки из карманов и надел их. На мгновение она вспомнила о перчатках, которые носил Рикки, и сразу напряглась, когда Зейн подошел. - Теперь, - заметил Зейн, пока она затаила дыхание, зная, что он расценит это как страх, - этот день прошел не зря. - И широко улыбнулся. - Кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь испугаешься меня?

Да, на мгновение она испугалась его, но страх исчез, когда Зейн ослабил серебряные цепи и освободил ее.

- Ты больной ублюдок.

- Разве это не благородно?

Иветт решила не комментировать. Все равно, каким способом Зейн получал удовольствие. Ей было на это плевать. Все, что ее сейчас волновало, - он спас ее жизнь. И поэтому она в долгу перед ним. Импульсивно Иветт притянула его к себе и поцеловала в щеку.

- Спасибо, дружище.

Она засмеялась, когда он отстранился и оскалился. Зейн ненавидел любое проявление привязанности, и уж тем более, когда оно было направлено на него – и Иветт знала об этом. Она улыбнулась.

- Сука! Пошли. У меня снаружи тонированный фургон.

- Во-первых, мы должны предупредить Габриэля. Этот Рикки негодяй.

- Мы уже в курсе. Расскажу все по дороге. Мы установили командный пункт в доме Томаса.

К тому времени, когда они загнали фургон в гараж Томаса, который находился под домом, Зейн ввел ее в курс дела. Иветт услышала, как за ними закрывается подъемная дверь. Она задержалась на пару секунд, затем открыла дверь фургона и выпрыгнула. Зейн заглушил двигатель и последовал за ней. Иветт потерла саднящие запястья. В затемненном фургоне она облегчила боль с помощью запаса крови из бутылки, но пройдет несколько часов, прежде чем раны заживут. Серебро разъело верхний слой ее кожи,обнажив розовую плоть. Но с этим она справится, а вот с внутренней болью было гораздо труднее. Один из своих пытался ее убить. Такое предательство навсегда врезается глубоко в душу.

Иветт оглянулась, когда поднялась на верхнюю ступеньку к дому Томаса. Зейн выглядел мрачно, а его губы сжались в тонкую линию. Когда он поймал ее взгляд, то зарычал. Поцелуй в щеку, которым она отблагодарила его за спасение, очевидно, ошеломил Зейна.

- Одно слово о том, что там произошло, и я подвешу тебя сам.

Она отрицательно покачала головой, не потрудившись ответить, и повернула ручку двери, дойдя до верхней ступени лестницы. Когда Иветт толкнула дверь и шагнула в фойе, то сразу отскочила.

- Черт!

Она захлопнула дверь и наткнулась на Зейна позади нее.

- Что случилось?

- Рассвет, - прошипела она. - Он, должно быть, открыл ставни.

Спустя секунду дверь распахнулась, и в льющемся свете они разглядели силуэт Томаса.

- Все в порядке, заходите.

- Ты, черт возьми, прикалываешься. - Иветт попыталась укрыться в тени.

Томас протянул руку.

- Это не естественный свет. Пойдем, я покажу тебе.

Заколебавшись, она последовала за ним в гостиную свободной планировки. Большую комнату заливал свет. Когда ее глаза привыкли, Иветт осмотрела комнату. Инстинктивно она спряталась за Томасом - в комнате с двух сторон были окна от пола до потолка, и сквозь них она видела мир, находящийся снаружи.

- Какого?..

Томас кивком головы подозвал ее подойти ближе к окнам. Он казался равнодушным. Снаружи явно день, и свет, струящийся через окна, должен был превратить его в тост спустя несколько секунд, но он стоял прямо напротив одного из больших окон, любуясь видом города внизу.